Любовь очень зла
Шрифт:
Я вскочила и бросилась вон из дома, опомнилась уже на улице и позвонила Сергею.
— Нам надо встретиться, — пробормотала я.
Мы встретились через полчаса возле сквера. Я торопливо рассказала о звонке и своих догадках, Сережа смотрел на меня, вытаращив глаза, потом как-то жалобно заметил:
— Это невероятно…
— Почему невероятно? — Я еще раз повторила свои доводы.
— Господи, Лили, и все это ты решила при одном упоминании шантажистом об интрижке твоего мужа с Жанной. С чего ты взяла, что о ней знал
— Он не брал охрану с собой.
— Как ты можешь знать наверняка? О твоей подруге Шерман сам рассказал. Где же логика?
— Если она не знает…
— Я не верю, что Шерман…
— Конечно, ведь он твой друг. Я тоже не могла поверить, что Жанна… Хорошо, речь сейчас не об этом. Мне нужно двести тысяч.
— Этот кретин окончательно спятил. Где ты возьмешь такие деньги?
— Не знаю. У меня всего неделя, чтобы найти их.
— Послушай, это платье…
— На платье кровь моего мужа. И в этом самом платье я была в клубе в ту ночь.
— Лили, я настаиваю, чтобы ты уехала за границу.
— Твой Шерман вряд ли мне это позволит. — Я неожиданно замолчала, уставясь в окно.
— В чем дело? — спросил Сергей.
— У меня появилась интересная мысль.
— Какая мысль?
— Неважно. Лучше скажи мне, у тебя есть новости?
— Твой родственник ведет себя безупречно. По крайней мере, ничего подозрительного. Ребята, что следят за ним, разводят руками. Единственное, что ему можно вменить в вину, живет сразу с двумя женщинами, они друг о друге не знают, и, кажется, обе собираются за него замуж, а он жениться не торопится. Вот и все.
— Ничего удивительного, — проворчала я. Теперь мне казалось, что подозревать Игоря было страшной глупостью. — Еще что-нибудь?
— Я разговаривал с Шерманом о детективе, который следил за тобой, ему ничего не известно. — Я усмехнулась, а Сергей продолжил:
— Его насторожили мои вопросы. Боюсь, нам придется все ему рассказать.
— Ни в коем случае.
— Но как тогда узнать, кого нанял твой муж?
— Это что, так трудно?
— Тебе знаком термин «конфиденциальность»?
— Нет. Зато я знаю слово «деньги».
— Дорогая… — Он взял меня за руку, в голосе появилась интонация, которая всегда доводит меня до бешенства, так разговаривают с больными и слабоумными.
— Оставь меня в покое! — рявкнула я.
— Лили, я понимаю…
— Ни черта ты не понимаешь… прости. Это нервы. Этот тип прав, моя жизнь становится сущим адом. Я уже потеряла подругу и вот-вот потеряю тебя.
— Что за глупость лезет тебе в голову? Меня ты не потеряешь.
— О господи, Сережа, сколько мы выдержим? У тебя работа, нормальная жизнь, ты не можешь все бросить и ринуться на поиски этого сукина сына.
— Мы справимся. Попытайся найти эти деньги. Их ведь надо будет передать. Вдруг нам повезет больше,
Это «вдруг» мне особенно не понравилось. Я взглянула на Сергея и заставила себя улыбнуться.
— Будем надеяться…
— Одна хорошая новость все-таки есть, — сказал он. — Труп фотографа действительно обнаружили, парень хорошо известен в определенных кругах, промышлял шантажом. Сейф, где хранил пленки, был набит такими шедеврами… В общем, у трех десятков людей был повод его придушить. По всем прогнозам, следствие зайдет в тупик, потому что он умудрился снять даже сына губернатора в весьма неподходящем окружении. Думаю, интереса к нам со стороны милиции можно не опасаться.
Я была настроена менее оптимистично.
— Только в том случае, если не отыщется свидетель того, как мы входили в квартиру. — Мои слова произвели впечатление, Сережа загрустил. — Вот еще что пришло мне в голову. Фотографу отрезали палец, вряд ли он держался как бесстрашный партизан, следовательно, человека, проделавшего все это, интересовали только мои фотографии, раз в сейфе остались нетронутыми такие сокровища.
— Кто знает, что там еще хранилось, — отмахнулся Сергей. — Мне надо ехать на работу, — после паузы сказал он. — Куда тебя отвезти?
— Я выйду здесь.
— Что ты решила?
— Буду искать деньги.
— А что с Игорем? Продолжать наблюдение?
— Да, — помедлив, кивнула я. — И постарайся узнать, кого муж нанимал следить за мной.
Я вышла из машины и направилась в сторону проспекта, через несколько минут позвонил Сережа.
— Мы как-то по-дурацки расстались, — виновато сказал он. — Ты даже не оглянулась… Я люблю тебя.
— Я тебя тоже, — ответила я, со злостью подумав, что от большой любви ко мне он мог бы сделать что-нибудь полезное.
— Когда увидимся?
— Не знаю. Мне надо найти деньги.
— Но ведь у тебя есть деньги?
— Есть. И требует он сущие пустяки.
— Прости, дорогая. Я попробую тебе помочь. Конечно, такая сумма… — Я слушала его, с трудом сдерживаясь, чтобы не послать к черту.
О своем визите я не предупредила, Андрей был в офисе и не очень-то мне обрадовался, хоть и пытался скрыть свои чувства. Я его прекрасно понимала, положение его в настоящий момент довольно неопределенное, а тут еще новоиспеченная вдова покоя не дает.
Разводить политесы я не стала и заявила, лишь только мы остались одни:
— Я хочу продать свою долю. — Ничего, кроме изумления, на его круглой физиономии не отразилось.
— Свою долю?
— Да, то есть долю моего мужа, разумеется.
— Я не понимаю…
— Чего ж тут не понять. Вы с мужем были компаньоны. Он умер, меня не интересует бизнес, я хочу продать свою долю.
— Но… Лили, послушай, наши дела идут прекрасно. Ты же знаешь… Что тебя не устраивает? Давай обсудим…