Любовь по-французски
Шрифт:
Она могла ночью скакать на лошади на встречу с любовником Мишелем де Буржем, путешествовать вместе с Альфредом де Мюссе в Венецию, а с Фредериком Шопеном – на Майорку, выпускать политический журнал, способствовать продвижению по служебной лестнице своих друзей…
Она обладала воображением романтика, то есть понимала любовь как возвышенное переживание и в своей личной жизни, и в жизни придуманных ею героинь. Она верила, что сила любви возвышает, а не разрушает, оставаясь верна своим идеалистическим взглядам вопреки страданиям, перенесенным ею в своих любовных связях. Разделяя взгляды Руссо, она считала, что в духовной жизни нужно руководствоваться скорее чувствами, чем
Однако Казимир не разделял ее идеализма. Он был хорошим человеком, но имел приземленные вкусы, любил поохотиться и мало занимался хозяйством. И уж тем более его совсем не интересовала та буря чувств, которая временами охватывала ее душу. После свадьбы Аврора довольно быстро поняла, что он ей не пара, но тогда кого же можно было бы назвать «парой» для нее?
Ее великой платонической любовью, длившейся целых три года (1825–1827), был товарищ прокурора Орельен де Сез. Их целомудренная любовь питала их возвышенные чувства, которые они изливали в письмах и при редких встречах в его родном городе Бордо. Ее недолгая связь со Стефаном Ажассоном де Грансанем, жившим по соседству с ней в городе Ла-Шатр, неподалеку от поместья ее бабушки, возможно, носила более плотский характер. Во всяком случае, в 1828 году у нее родилась дочь, которую назвали Соланж. Кто бы ни был отцом Соланж, Аврора очень любила ее, когда та была ребенком, хотя главное место в ее материнском сердце было навсегда отдано сыну Морису.
В эти годы будущая писательница обретала собственный голос. Сначала это были письма к Орельену де Сезу и их общей подруге, потом четыре полуавтобиографических сочинения, которые были опубликованы только после ее смерти. К 1830 году «машина для письма» работала без остановки и была готова ради своего творчества перебраться в Париж. Нелегко было убедить Казимира Дюдевана в том, что его жена может преуспеть на литературном поприще, но поскольку революция 1830 года пробудила свободолюбивые настроения даже в провинции, приходилось считаться с амбициями начинающей писательницы. Казимир разрешил ей трехмесячные отлучки из поместья дважды в год и назначил скромную пенсию в 3 000 франков на расходы. В январе 1831 года она отправилась в Париж, чтобы начать успешную литературную карьеру. В сущности, ее творчество принято считать среди романтиков вторым после Виктора Гюго.
Связь Авроры с ее молодым соавтором Жюлем Сандо быстро окончилась – юноша не смог соответствовать ее энергии и таланту. От него она оставила себе только имя – знаменитый псевдоним Ж. Санд.
Первый роман Жорж Санд «Роза и Бланш» был написан в соавторстве с Жюлем Сандо, его имя и было напечатано на обложке, поскольку для женщины ее круга было неприлично печататься под собственным именем. Жюль Сандо со временем стал не только сотрудником Авроры, но и ее любовником. На девятнадцатилетнего Сандо изливалась ее материнская нежность, которой она была склонна одаривать своих молодых любовников. Пытаясь убедить себя в том, что Сандо достоин ее любви, она писала подруге: «Разве он не заслуживает того, что я страстно люблю его? Разве он не любит меня всей душой, а я не имею права пожертвовать для него всем: состоянием, репутацией детей?»3 Значимость любви для романтиков вообще, особенно для Жорж Санд, была так велика, что она готова была бросить все ради того, что стало всего лишь короткой связью. Сандо оказался легкомысленным юношей, он не мог соответствовать ни ее энергии, ни ее таланту. Свой второй роман, «Индиана», она написала сама, он был опубликован под именем Ж. Санд, которое и превратилось в Жорж Санд. К лету 1832 года Жорж Санд стала восходящей звездой на литературном небосклоне Парижа.
Ее роман «Индиана» рассказывает о том, как женщина борется за собственную свободу, желая избавиться от деспотического брака, и, конечно, находит истинную любовь. Героиня романа, Индиана, была замужем за полковником Дельмаром, мужчиной среднего возраста, все еще живущим своей юностью, которая совпала с наполеоновскими войнами. Двое других мужчин пользуются ее вниманием: Реймон де Рамьер,
Любовь мужчины не имеет никакого отношения к его жизни, тогда как у женщины она заполняет всю ее жизнь.
Английский поэт Байрон, которого она особенно любила, выразил воображаемую власть романтической любви над женщинами XIX века так: «Любовь мужчины не имеет никакого отношения к его жизни, тогда как у женщины она заполняет всю ее жизнь». Сегодня у женщин появились другие возможности, но во Франции XIX века женщины из высшего общества могли реализоваться только в любви, если не романтической, то супружеской и материнской. А если верить романам, то кое-кто из французских мужчин тоже считал любовь смыслом «всей своей жизни».
Конечно, Реймону из «Индианы» как будто не остается ничего другого, кроме как искать расположения героини и ее служанки Нун. Гениальность психологического открытия Жорж Санд состоит в том, что Индиана и Нун – воплощение двойственности, заложенной в европейской культуре: преклонения перед женской духовной сущностью и ее плотской натурой.
«Нун была молочной сестрой госпожи Дельмар, они выросли вместе и нежно любили друг друга. Нун, высокая, сильная, пышущая здоровьем, жизнерадостная и подвижная девушка, с горячей кровью страстной креолки, затмевала своей яркой красотой бледную и хрупкую госпожу Дельмар. Но их природная доброта и взаимная привязанность уничтожали между ними всякое чувство женского соперничества»4.
Нун и Индиана были молочными сестрами, то есть их вскормила своим молоком одна женщина, кормилица, возможно, что это была мать Нун. Они были символическими сестрами, несмотря на разницу в социальном положении. Каждую из них автор наделяет физическими чертами, подходящими к их положению: Нун – высокая, сильная, цветущая и страстная, тогда как Индиана – бледная и явно не такая пылкая, как ее соперница-креолка. Каждая из них – социальный стереотип своей среды, вместе они представляют собой целостную личность, «разделенную» общественными запретами. Присущее Индиане ощущение родства с Нун не ограничивается отношениями между хозяйкой и служанкой. Такой тип взаимодействия Карл Юнг называл «уважаемой» женщиной и ее «теневым я».
Днем он объясняется в своей чистой и вечной любви Индиане: «Ты та женщина, о которой я всегда грезил, в тебе я нашел ту чистоту, которой всегда поклонялся». А ночью он возвращается к Нун, чтобы обменяться с ней сладострастными ласками, лишающими их остатков разума.
Нун флиртует с Реймоном за спиной хозяйки. Она свободная, раскованная женщина, радующаяся любви. Она – это тело, предназначенное для того, чтобы испытывать наслаждение. Реймон привязан к ней, но Индиану он любит всей душой. Днем он объясняется в своей чистой и вечной любви Индиане: «Ты та женщина, о которой я всегда грезил, в тебе я нашел ту чистоту, которой всегда поклонялся». А ночью он возвращается к Нун, чтобы обменяться с ней сладострастными ласками, лишающими их остатков разума.
Уединившись с Нун в спальне Индианы, Реймон переживает странное состояние, когда образы двух женщин смешиваются, и он перестает их различать.
«Понемногу обрывки смутных воспоминаний об Индиане стали возникать в одурманенном мозгу Реймона. Образ Нун, отраженный стенными зеркалами, расположенными напротив друг друга, множился до бесконечности, и казалось, что комнату населяет толпа призраков. Реймон старался различить в этих отражениях нежные черты Индианы, и ему стало казаться, будто в одном из дальних и смутных обликов он узнает гибкую и стройную фигуру госпожи Дельмар».