Любовь по контракту
Шрифт:
— Ты должна привыкать к моим прикосновениям, — тихо произносит Марк.
Это неправильно, так быть не должно! Надо отдёрнуть руку, этого требуют правила приличия, обязанности перед Вадиком и мой охрипший от криков голос разума. Я никого не слушаю. Не хочу. Позволяю Марку сжимать мои пальцы, а сама плавлюсь от его горячих прикосновений. В венах течёт раскалённая магма, низ живота наливается приятным теплом. Я ёрзаю на сиденье, изумлённая реакцией своего тела.
Когда мы с Вадиком в последний раз занимались сексом? Кажется, больше месяца назад. Я уставала на работе,
— Так куда мы едем? К твоим родителям? — уточняю у Марка, и он, слегка улыбнувшись, перестаёт держать меня за руку. Вздыхаю с облегчением. Или с сожалением?
— Нет, к ним пока рано. Для начала нужно обновить твой гардероб.
— А что с ним не так? — удивляюсь я. — Тебе не нравится моё платье? Или на собеседовании я плохо выглядела?
— Дело не в этом. Твоя одежда слишком простая и дешёвая. Родители никогда не поверят, что я экономлю на гардеробе своей невесты.
— Может, я принципиальная. И сама себя обеспечиваю! — фыркаю возмущённо и складываю руки на груди. Мажор, блин, одежда его не устраивает.
Марк приподнимает бровь и усмехается. Ну что я сморозила? Выпендриваюсь самостоятельностью и независимостью, хотя на самом деле отказалась от своих принципов ради денег. Наверное, приятно, когда мужчина поддерживает тебя материально. Раньше Вадик очень хорошо зарабатывал, но тратил все сбережения на старую машину и онлайн-игры.
— Окей, ты мой босс, а с начальством, как известно, не спорят, — застёгиваю ремень безопасности, а Марк заводит машину и плавно выезжает на дорогу.
Я смотрю на его сосредоточенное лицо, на руки, уверенно обхватывающие руль, и сглатываю тягучий ком. Нельзя же быть таким красивым, это противоестественно! Интересно, если стащить с него рубашку, под ней окажется идеальное мускулистое тело? Должны же у Марка быть хоть какие-то изъяны. Перед глазами возникают неприличные картинки, и я прыскаю со смеху. Когда мне неловко, я могу истерично ржать и топать ножкой.
— Смешинку проглотила? — иронизирует Марк, а сам еле сдерживается, чтобы не улыбнуться. Я прекрасно вижу, как дёргаются уголки его губ.
— Триста лет так много не смеялась, — вытираю влажные от смеха глаза. На душе становится легко и спокойно, я приоткрываю окошко и впускаю в салон прохладный вечерний воздух. Зажмуриваюсь, наслаждаясь лёгким дуновением ветерка, который ласкает моё разгорячённое лицо.
— Почему?
— Ты о чём?
— Почему ты давно не смеялась? — Марк пронзает меня беглым синим взглядом, от которого смех застревает в горле, и я подавляю его вместе с накатившим смущением.
— Повода не было.
Вадик любит веселиться, но мне не нравятся его шутки. Они слишком примитивные, что ли. Поначалу он обижался, говорил, что у меня странное чувство юмора. Тогда я научилась смеяться над тупыми комедиями, лишь бы порадовать Вадика. Ему важно знать, что мы находимся на одной волне, а мне не сложно изобразить улучшенную версию себя. На самом деле я обожаю
— А сейчас почему рассмеялась? — продолжает допытываться Марк.
— Представила, какие у тебя могут быть недостатки. Фантазии хватило только на всякие пошлости, — внимательно наблюдаю за его реакцией. Нахмурится или улыбнётся?
— Ты можешь удовлетворить своё любопытство и рукой проверить, есть ли у меня недостатки, — выразительно двигает бровями и самодовольно усмехается.
Я открываю рот, чтобы сказать колкость в его адрес, чтобы возмутиться, обозвать извращенцем и ненормальным, но снова начинаю хохотать. И Марк, покачав головой, посмеивается вместе со мной.
В приподнятом настроении я захожу в торговый центр. Отпускаю самоконтроль и следую за временным женихом. Позволяю другому человеку управлять своей жизнью. Странные ощущения. Непривычно, дико и очень приятно, когда за тебя что-то решают. Спустя час мы возвращаемся машину. На заднем сиденье оставляю пакеты, забитые дорогущей одеждой, и с нетерпением поглядываю на Марка. Что дальше?
— Где ты живёшь? — он снова сжимает мою ладонь, и я вздрагиваю от неожиданности.
— А как же родители?
— Завтра они отмечают коралловую свадьбу. Торжество пройдёт в загородном доме и продлится все выходные. Там и познакомишься с моими родителями.
Он поглаживает мои костяшки, кончиками пальцев выводит на ладони причудливые узоры, и я еле сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться от мучительно-сладкого удовольствия, распространяющегося по телу. Кожа искрится и горит в тех местах, где он меня трогает, я кусаю губы и пытаюсь сосредоточиться на его словах, но голова кружится и плывёт. Тяну руку на себя, но Марк не отпускает. Его зрачки расширяются, я смотрю в синие бездонные омуты и не могу нормально дышать.
— Хватит, — прошу сорванным голосом.
Он ещё несколько секунд испепеляет меня проницательным взглядом, а потом отпускает. Я прижимаю руку к груди и закрываю глаза. Мне горько без его прикосновений, тело ноет, оно изголодалось по ласке, оно требует продолжения банкета. Я пытаюсь вспомнить Вадика, мысленно представить его лицо, его тело, наш с ним секс, но ничего не получается. Перед глазами совсем другой человек. Марк. Я накрываю ладонями горящие щёки, дышу часто-часто, словно пробежала марафон.
Машина трогается с места, и я выдавливаю из себя адрес квартиры. Марк кивает. По его лицу невозможно понять, что он чувствует. Я трясу головой и отворачиваюсь к окну. Всего два прикосновения — и прощай, здравый смысл. Да что со мной? Неужели мы с Марком настолько совместимы физиологически, что меня плющит от одной невинной ласки? Я никогда такого не ощущала. Словно тело берёт верх над разумом, и я наблюдаю за происходящим со стороны. Пытаюсь спастись, прошу его остановиться, и пока всё получается, но что делать, если однажды тормоза полностью откажут и я не смогу сказать “Нет”?