Любовь по ошибке
Шрифт:
– Да, вполне, - буркнул я, чувствуя, что настроение опускается на пару-тройку градусов.
– Сомнения исчезли?
– Люба.
– я посмотрел нее предостерегающе.
– Я тебя услышал. И на этом пока все, договорились?
– Понял, - она кивнула и положила передо мной папку.
– Свистнешь, когда забрать.
Бумаги эти, по-хорошему, надо было просмотреть с Вадимом, но я решил обойтись без него. Как будто он уже стоял одной ногой на улице. Впрочем, с Диминой помощью это был всего лишь вопрос времени. Беспокоило другое.
Катя, потом Стас. Наверняка пятая колонна просекла, что это не случайность,
Сомнения... не исчезли. Я только запихнул их на самую дальнюю полку. И очень надеялся, что эта неделя их окончательно разрешит. Хотел я того или нет, но моя встреча с Дарьяловым оказалась своего рода пробным камнем.
О том, что я его обхаживаю, знали многие. Уж больно лакомым был кусок. И если б его проглотил я, слишком многим это встало бы поперек горла - такой вот парадокс. Поэтому любая утечка информации не могла остаться незамеченной. И, разумеется, разговоры эхом пришли бы ко мне. А утечка возможна. только через Лену.
Я просматривал документы - и злился. Не на Любу, которая напомнила о сомнениях, а на себя. За то, что никак не мог от них отделаться. Конечно, самым простым было задать прямой вопрос, и я себе об этом уже не единожды говорил. Но разговор на подобную тему запросто мог стать последним. Был ли я к этому готов? Вряд ли.
Накануне вечером мы долго болтали с Леной по телефону. Она рассказывала о соревнованиях сына, который занял второе место по двум видам. Интересно, я тоже занимался сначала плаванием, потом прыжками с вышки. На Универсиаду попал, когда в институте учился, хотя даже в десятку не вошел. По крайней мере, будет какая-то зацепка, если вдруг познакомимся. Я суеверно боялся заглядывать далеко, но какие-то точки в будущем все-таки нащупывал.
Мы с Леной договорились встретиться после работы, поэтому внутри неприятно замерло, когда раздался ее звонок. И я не ошибся.
– Кирилл, прости, - сказала она.
– У меня завал, освобожусь часов в девять, не раньше. Но я сейчас на Гривцова. Если ты не страшно занят, можем пообедать где-нибудь рядышком.
– Жаль, - вздохнул я разочарованно.
– Ну что делать. Занят, но терпимо. Во сколько?
– Примерно через полчаса. Наберу, когда подойду. А ты пока подумай, куда пойдем.
Думать я особо не стал, благо на Сенной и рядом было полно мест, чтобы поесть. Занялся снова документами и не заметил, как прошло время. Лена ждала меня у входа в бизнесцентр.
– Ну что, восточная кухня, грузинская или гнусный фаст-фуд?
– спросил я, поцеловав ее.
27
Елена
В итоге победила грузинская кухня - разве ж я призналась бы, что не умею есть палочками? Хотя тут была другая проблема: остановиться вовремя. Хачапури, лобио и всякие прочие сациви - в кавказском ресторане я превращалась в ежа, у которого в принципе отсутствует в мозгу центр насыщения. И сразу же просыпалась зависть к женщинам-ведьмам, которые жрут и не толстеют.
– Лен, на тебя так вкусно смотреть, когда ты ешь, - подколол Кирилл.
– Самому уже не обязательно.
– Вот зараза!
– пробурчала я с набитым ртом.
–
– Тогда я знаю, куда мы пойдем в следующий раз. В «Хачапури и вино» не была?
– Нет. Но слышала.
– Ты, вроде, говорила, что у тебя дедушка сочинский грек. Это из тех краев любовь к кавказской кухне?
– Наверно. Хотя в Сочи я больше двадцати лет не была. А в Грузии вообще никогда. Пока дедушка был жив, мы с родителями каждое лето к нему ездили. А с сестрой у мамы сложные отношения. У них разница в возрасте четырнадцать лет, да и вообще какие-то терки. Я, правда, хотела как-то с Тимкой к ней съездить, но она свою квартиру с апреля по ноябрь отдыхающим сдает, а сама на даче живет.
Интересно, что разговор этот был как бы на двух уровнях. На поверхности - ничего не значащая болтовня о том, что на язык пришло. Глубже - о нас. Без слов. Взглядами, интонациями. Пожалуй, такого со мной еще никогда не было. А еще никогда не было ощущения, чтобы с самых первых встреч, и как будто знакомы очень давно. Всего вторую неделю? Не может быть!
– Лен, прости, надо идти, - Кирилл посмотрел на часы, а потом в окно.
– Черт, да там дождь льет. Только что ведь солнце было. У тебя зонт есть?
– Сразу видно понаехавшего, - отомстила я за «вкусно смотреть».
– Питерцы без зонта из дома не выходят. Даже не глядя в прогноз.
Конечно, идти под одним зонтом, тесно обнявшись, - в этом была своя прелесть. Но левый бок все равно вымок, как и ноги в открытых туфлях. Потихоньку начало знобить.
– Ты не заболела бы, - забеспокоился Кирилл.
– На работу сейчас? У меня еще полчаса есть, отвезу тебя.
– У меня там босоножки запасные. И обогреватель, высушу все.
В машине я скинула мокрые туфли, Кирилл включил печку, направив обдув в ноги. Стало тепло и уютно - и жаль, что ехать всего ничего. Да, с моей Буратинкой не сравнить. Как сказала Ирка, «в этой машине пахнет деньгами». Я вообще неровно дышала к «Ауди», потому что училась ездить на «сотке», но машина Кирилла стоила дороже моей квартиры, и класс чувствовался в любой мелочи.
Не имело смысла строить из себя мисс Бескорыстие. Да, были времена, когда я верила, что любовь превыше всего и что с милым рай в шалаше. Но появление ребенка, от которого отец отказался еще до рождения, быстро избавило от иллюзий. По крайней мере, я перестала осуждать женщин, которые выходили замуж без особых чувств, чтобы только обеспечить ребенку достойную жизнь. Сама я предпочитала для этого впахивать, как лошадь, но ведь мне и не приходилось оказываться в таких обстоятельствах, когда пойдешь на что угодно.
И все же стоило признать: вряд ли я по-настоящему заинтересовалась бы Кириллом, окажись он... ну не знаю, водителем маршрутки, к примеру. Или рядовым менеджером. Возможно, мне должно было быть стыдно за свою меркантильность, но нет. Не было. Я не отрицала мимолетных отношений, в которых мужчине достаточно быть качественным самцом. Но для чего-то серьезного способность обеспечить семью и увлеченность своим делом в моей системе координат значили очень много.
– Согрелась хоть чуть-чуть?
– спросил Кирилл, остановившись напротив нашей конторы, благо оказалось свободное место.