Любовь по правилам и без
Шрифт:
— А я на десять лет тебя младше, — в тон мне ответил Валишевский. — Тебя это смущает?
— Нисколько.
— Тогда зачем ты мне об этом все время напоминаешь?
— Разница в возрасте не смущает меня, когда мы кувыркаемся в постели, — пояснила ему.
— Смешная ты, Анька. Десять лет разницы не мешают нам, как ты говоришь, кувыркаться. А быть вместе, по-настоящему, мешают?
— А сейчас мы не по-настоящему?
— Анька, ты ведь понимаешь, о чем я говорю, — серьезно сказал Ромка.
— Понимаю, —
— А по-моему, глупость это то, что ты никак не хочешь воспринимать наши отношения всерьез. Даже говорить об этом не хочешь.
— Хорошо, — кивнула я и села за стол. — Давай поговорим.
— Давай, — Ромка устроился напротив.
— Ром, — спросила его, — зачем нам что-то планировать? Нам же хорошо вместе?
Он кивнул.
— Вот и будем вместе. Пока.
— Пока что? — спросил Ромка. — Пока ты не найдешь кого-нибудь, кто, по-твоему мнению, тебе больше подходит?
— Ром!
— Что, Аня? Мы будем вместе, а в один прекрасный день, ты выберешь себе кого-нибудь постарше? Раз уж я так мал для серьезных отношений! Только позволь тебе напомнить, что молодость это проходящий недостаток.
— Да разве дело только в этом?
— А в чем еще?
— Рома, мы с тобой не просто из разных миров, мы из разных вселенных!
— Ань, какие вселенные? За еще за бред? Я мужчина, ты женщина. Я хочу быть с тобой! В чем проблема? Я не понимаю!
— Не кричи, — я взяла его за руку. — Я прекрасно тебя слышу.
— Как не кричать, если ты не хочешь ничего понимать? Я же не предлагаю прямо сейчас бежать венчаться.
— А что ты предлагаешь? Озвучь, а то я запуталась, о чем мы вообще спорим.
— Ань, я хочу серьезных отношений.
— Это как?
— Хочу проводить с тобой больше времени, — начал перечислять Ромка, — познакомить с близкими хочу. Жить с тобой хочу. Можно не прям сию секунду, все-таки тебе нужно узнать меня получше. Но я готов.
— К чему?
— К переезду.
— А жить ты планируешь у меня? Отчего к себе не зовешь?
— Могу позвать, — согласился Ромка. — Можем арендовать квартиру, чтобы ни у тебя, ни у меня. Как хочешь.
— Ром, — похоже, ему удалось окончательно сбить меня с толку, — что тебя вот прямо сейчас не устраивает в наших отношениях?
— Я для тебя что-то среднее между приятелем — геем и залетным любовником, — выдал он.
— Обычно это женщины настаивают серьезных отношениях, — сказала после того, как смогла переварить Ромкино заявление.
— От тебя дождешься, как же, — проворчал Ромка и полез обниматься.
Вот так и начался переход Суворова через Альпы. В смысле, заселение на мою жилплощадь нового жильца.
Ромка действовал постепенно. Сначала принес шлепанцы, мотивируя это тем, что пол холодный, и он постоянно мерзнет босиком. Потом я засекла пару его рубашек и несколько футболок
— Это что? — кивнула на Ромены руки.
— Да вот, зашел в магазин. Купил себе новые джинсы, — глядя на меня честными глазами, ответил Ромка.
А вечером, когда провожала его, заметила, что покидает мой дом без покупок.
— А вещи где?
— Какие? — не понял Ромка.
— Твои, новые.
— А-а-а. Пусть пока полежат у тебя. Ладно?
— Мне они зачем?
— Ну, Ань, тебе что? Жалко?
— Мне не жалко, — я убедительно изображала, что не понимаю сути происходящего. — Просто не понимаю, зачем мне твои вещи.
Ромка хотел что-то сказать, потом махнул рукой и быстро ушел, оставив меня наедине ….. со своими джинсами.
Я отправилась на кухню, чтобы выпить чаю и хорошенько все обдумать.
В результате, на следующий день, когда Валишевский почтил меня своим присутствием, я провела его в спальню и, открыв шкаф, торжественно сказала:
— Выделяю тебе место.
— Здесь? — опешил Ромка.
— А где? Конечно здесь. Вон, половину шкафа тебе освободила. Разве мало?
— И мне теперь придется тут спать? — испуганно оглядывая пустыне полки, спросил Ромка.
— Почему спать? — не поняла я.
— Ты сказала, что выделила мне место. Нюся, я не хочу спать в шкафу. Мне там будет тесно и одиноко без тебя.
Я посмотрела на Ромку, потом на шкаф.
Ах, так! Я всю ночь мучилась, сомневалась, решала. Потом разбирала свои вещи, недрогнувшей рукой откладывая то, что не носила уже несколько лет. Складывала вещи в пакеты, намереваясь вынести их из дома. Да у меня сердце кровью обливалось, когда я прощалась с ненужным мне барахлом! То есть, с дорогими сердцу платьями, блузками и брюками. Я устала, как черт. Я почти не спала, крутилась и придумывала, что я ему скажу. Как предложу. И вообще, зачем мне надо, чтобы Валишевский жил в моем доме. А этот гад стоит тут, и с серьезной мордой несет какую-то чушь про то, что в шкафу ему будет тесно спать! Ну, погоди!
В раздражении дернула дверцу, открывая шкаф шире. Смело шагнула внутрь, туда, где не было полок, а висели пустыне плечики. Покрутилась, демонстрируя, что помещаюсь в шкафу.
— Не так уж и тесно, — заявила в ответ. — Ты вполне себе влезешь.
Ромка окинул меня веселым взглядом.
— Ну-ка, ну-ка, — сказал заинтересованно. — А вдвоем мы там поместимся?
И нырнул следом за мной. Вместе в шкафу было тесновато. Ромка прижался ко мне, прислоняя в задней стенке.
— А ничего, — он потерся о меня всем телом, — уютненько тут.