Любовь по правилам и без

Озолс Агата

Герцогская чета уплыла танцевать, Лизу пригласил какой-то мужик, и мы с Ромой остались за столиком вдвоем.

— Не устала? — заботливо спросил у меня Ромка.

— С чего бы?

— Ну, мало ли. Лика тебя не утомила?

— Да мы вроде курить ходили, а не вагоны разгружать, — ответила, приглядываясь к любовнику повнимательнее.

Мне кажется или он какой-то нервный?

— Ты чего такой? — спросила в свою очередь. — Случалось чего?

— Я нервный? С чего ты взяла? Нормальный я.

Не стала спорить. Нормальный, так

нормальный.

— Танцевать пригласишь? — задала следующий вопрос.

— Конечно, — улыбнулся Ромка.

Но потанцевать нам не дали. Не успел Ромка встать из-за стола, как к нам подошел высокий мужчина.

— Роман Сергеевич, — обратился он к Ромке, игнорируя меня, — вас Сергей Карлович просит подойти.

— Началось, — Ромка закатил глаза. — У меня есть варианты?

— Он настаивает, — ответил мужчина.

— Ань, ты извини, я оставлю тебя на пару минут, — сказал мне Ромка и пошел к столику Валишевских — старших.

Ромка ушел с мужиком, я осталась пить шампанское и любоваться танцующими парами, ощущая себя совершенно чужой на этом празднике жизни.

Вернулась Лиза, сели за столик Мария с мужем, а Ромка все не приходил. Краем глаза я видела, как он о чем-то разговаривает с отцом, а его мать сидит и внимательно слушает. Интересно, это не из-за меня ли его песочат?

Потом Ромка вернулся. Как я ни присматривалась, никак не могла заметить в нем никаких изменений. Он устроился рядом со мной и включился в общую беседу. О погоде, природе и прочей светской ерунде.

Во время очередной музыкальной паузы к нашему столику подошел его отец.

— Пригласи маму, — сказал он Ромке и повернулся в мою сторону: — Анна, вы позволите?

Очень хотелось не позволить. Но я пришла к нему в гости с его же сыном, пришлось улыбнуться и кивнуть. Нет, я не собиралась демонстрировать бурный восторг, просто вежливая, ничего не значащая улыбка. Думаю, тетя Полин была бы мною довольна.

— Как вам вечер? — спросил меня Сергей Карлович, выводя на танцпол.

— Спасибо, очень мило.

— Рад, что вам нравится.

Ага, просто безумно.

— Как давно вы знакомы с Романом? — продолжил Валишевский — старший.

— Пару месяцев, — неопределенно ответила, старательно скалясь в улыбке.

Черт, у меня уже сводит мышцы лица. Ладно, буду считать это такой специальной гимнастикой для профилактики от морщин.

— Роман сказал, что у вас свой бизнес?

И когда, интересно, вы успели меня обсудить? Неужели здесь?

— Бизнес это громко сказано, — я потупила глаза.

Скромность наше все.

— И все же, чем вы занимаетесь?

Надо было демонстративно подвернуть ногу, вряд ли он бы вызвал меня за свой столик, как Ромку. Все-таки у мне на этом вечере другой статус.

— У меня небольшое рекламное агентство, — повторила я второй раз за вечер.

— А ваши родители?

— Умерли.

— Сочувствую.

— Благодарю.

— Но есть же другие родные?

— Да, тетя.

— Она

живет в Москве?

Нет, в деревне Зажопино. Какая ему нахрен, разница, где живет моя тетя? Но ответить подобным образом было немыслимо. В конце концов, Сергей Карлович вел себя безукоризненно, а что интересовался мною, так это понятно — я пришла с его единственным сыном.

— Тетя живет в Париже.

— Она француженка? — оживился мой собеседник. — В вас течет французская кровь?

Нет, во мне течет вторая положительная.

— Немного.

— Мы тоже немного французы, — мило сказал Сергей Карлович.

Очаровательно, кажется, ему во мне хоть что-то понравилось.

Слава богу, песня была не резиновая. Пара заключительных аккордов, и музыка стихла. Сергей Карлович по-джентельменски проводил меня к столику.

— Спасибо за чудесный танец.

— И вам.

С трудом удержалась от поясного поклона и гневно глянула на Ромку. Ты куда, вражина, меня затащил?!

Ромка покаянно вздохнул. Вечер продолжался.

Собственно, ничего особенно больше не произошло.

Его родители оставили нас в покое, разговоры за столом велись исключительно на нейтральные темы и никто ко мне не вязался. Мы немного потанцевали с Ромкой и даже с герцогом Альбертом (боже, какая честь для меня!).

Ближе к полуночи гости стали разъезжаться, мы тоже решили, что нам пора. Подошли к родителям Ромки, поблагодарили. Они сообщили, что рады были меня видеть, я заверила, что тоже счастлива познакомиться.

В машине я, наконец, смогла сбросить туфли, выдохнуть и закурить.

— Анька, переволновалась? — спросил Ромка.

— А то не видно, — я затянулась сигаретой так, что голова закружилась.

— Ты держалась молодцом, прямо королевична, — похвалил он.

— У меня были варианты?

— Варианты есть всегда.

— Не с твоими родными. Я так понимаю, с ними нельзя давать слабину — задавят.

— Не переживай, ты им понравилась.

— Ага, я почувствовала, — хмыкнула в ответ.

— Слушай, — Ромка притормозил и посмотрел на меня, — в конце концов, какая разница? Это же я тебя люблю. Какое тебе до них дело?

После его слов я закашлялась и чуть не уронила сигарету.

— Осторожнее, — сказал Ромка, глядя на меня с усмешкой.

— Ага, — глупо ответила и выбросила сигарету в окно, от греха подальше.

Больше мы не разговаривали, ехали молча. Ромка сосредоточенно следил за дорогой, изредка кидая на меня косые взгляды. Явно ждал ответного признания, это я понимала. Как и то, что влюбилась в него, как кошка. Но вот на то, чтобы озвучить свои чувства, меня не хватило. Останавливало что-то. Может быть, разница в возрасте. Может то, что сегодня, как никогда, я ощутила разницу в нашем социальном положении. Мне тридцать пять. Для меня любовь логичное продолжение признания во взаимных чувствах это замужество. В перспективе, рождение ребенка. Или даже двух.