Любовь по-соседски

Аврора Белль

Мой желудок делает сальто.

Мое серьезное выражение соответствует его:

— Что именно это будет? — спрашиваю осторожно.

Он снова целует меня и бормочет:

— Я хочу попробовать тебя на вкус.

Мой желудок падает. Прямо из моего влагалища.

С широко открытыми глазами, я выдавливаю:

— Хорошо.

«Что за хрень?!»

Я мысленно спорю сама с собой.

Хорошая девочка Нат: Я просто соглашусь, чтобы Коул сделал это? Мы даже не знаем друг друга!

Плохая

девочка Нат: О, закрой рот! Супергорячий парень хочет доставить тебе удовольствия! В чем проблема?

Хорошая девочка Нат: Хм. Я не уверена, мозг. Оставайся на линии. Я сообщу решение. Нет. Нет проблем!

Би-би!

Плохая девочка Нат: Ура! Мы скучали по этому!

О, мы точно сделали это. Я не была ни с кем после Духа. Это было давным-давно. Это заставило меня поверить, что я была беременна ребенком Духа, назначить прием у врача и выяснить, что у меня есть СПКЯ, что является сокращением для синдрома поликистозных яичников. Это в основном означает, что я у меня кисты на моих яичниках и матке. Мои менструации всегда были нерегулярными, и я начала принимать таблетки два года назад, чтобы урегулировать цикл. Даже после года приема таблеток мой цикл не нормализовался. У меня были выделения каждые пять-шесть месяцев. Что, как я думала, было замечательно.

Я имею в виду, кто любит месячные?

Не я!

Врач назначил УЗИ. Я ожидала услышать сердцебиение.

Когда я увидела выражение лица врача, я знала, что новость не была хорошей. Он рассказал немного о СПКЯ, а затем объяснил причину, почему у меня были редкие менструации: из-за кист на яичниках. Мои яичники так сильно повреждены и покрыты зарубцевавшимися тканями, что очень вероятно, я никогда не смогу иметь своих собственных детей, и если забеременею, то нет никаких гарантии, что я смогу выносить ребенка. Врач взял мои руки в свои, и как можно мягче сказала мне, что я кандидат на гистерэктомии (прим. перев.: гинекологическая операция, при которой удаляется матка). Это был момент, когда я сломалась.

Тина однажды предложила стать суррогатной матерью для меня. Я люблю ее за это, но пока не найду кого-то для серьезных отношений, нет смысла думать об этом.

Я стараюсь не терять надежды иметь детей, ведь это то, чего я хотела, когда была маленькой девочкой. Я уже спланировал свою семью, и она будет состоять из меня, пока безымянного папы, двух сладких девочек и одного непослушного мальчика. И двух милейших мопсов с милыми кличками Пицца и Пончик.

Это моя семья.

По крайней мере, так было задумано.

Тина, Мими и Лола все знают об этом. То, что они не знают, это насколько я сломлена. Это так глубоко меня ранило. Лезвие побежал прямо через сердце, по моей груди и застряло в животе. Хотя вы не можете умереть от боли, эта боль заставляет вас чувствовать себя, как будто умираешь очень медленно, под пытками и мучительной смертью. В груди по-прежнему болит, когда я думаю об этом.

Коул возвращает меня к реальности:

— Снимай трусики,

солнце. — Он залезает под мою длинную юбку и проводит руками вверх по ногам, захватывая мои трусики, и снимает их. Я знаю, что не делала восковую эпиляцию, но если он этого хочет, кто я такая, чтобы отказать ему?

Он оставляет след влажных поцелуев по моей ноге и шепчет у внутренней поверхности моих бедер:

— Я собираюсь перевернуть твой мир, солнышко.

Он нежно опускает свой нос в мои складки и вдыхает мой запах.

Чистый секс.

Это развратно.

Мне нравится.

Мой желудок и лоно сжимаются одновременно.

Затем Коул переходит к тому, чтобы перевернуть мой мир.

Глава пятая

Друзья

На следующее утро я просыпаюсь от резкого звука.

«Какого черта? Офигеть! Что за шум?»

Базз-базз, базз-базз, базз-базз

Неужели пчелы в моей постели?

Мысль о пчелах в моей постели заставляет меня вскочить, как чертика из табакерки. Итак, вот я стою на своей кровати, не проснувшаяся и дезориентированная, имитируя боевую стойку, чтобы сражаться с пчелами, которые, я не на сто процентов уверена, существуют.

Я хмурюсь. Что-то тут не так. Мои глаза сосредоточены на мигании мобильного телефона на тумбочке.

Я выхожу из стойки и спрыгиваю с кровати.

Прищурившись, я беру телефон и проверяю время. 06:24.

«О нет, вы издеваетесь!»

Человек, который только что написал мне, очевидно, желает смерти. Со вздохом, я открываю текстовое сообщение, и удивленная улыбка расползается по моему лицу, когда я вижу, что оно от Коула.

Прошлой ночью было жарко. Так жарко, что я думала, мы сожжем простыни. Или, по крайней мере, я бы сожгла. Он сделал то, что обещал. Перевернул мой мир.

Коул позаботился об этом. Он лизал меня, сосал и не отрывался от моей плоти, пока я была почти что в слезах. Он не позволял мне кончить и наслаждался этим. Каждый раз, когда я показывала свое недовольство, он хихикал. Когда, наконец, это произошло. Ангелы запели.

Мои ноги дрожали, лоно пульсировало, и я была удовлетворена. Я впала в секс-кому.

Коул оставил меня ненадолго. Я слышала шарканье ног и шум воды, потом меня вытерли чем-то мягким и теплым. Всё еще в оцепенении от переизбытка эндорфинов я могла только улыбаться.

Он подхватил меня и понес в гостиную, посадил на диван и принес холодную пиццу. Мы ели в тишине, глядя друг на друга и улыбаясь, как идиоты.

Когда закончили есть, мы сидели, обнявшись, как пара подростков. И хоть это и было странно, но еще и приятно. Так приятно, что я не хотела, чтобы он уходил. В течение оставшегося вечера, я мысленно спорила сама с собой. Если оральный секс был таким с Коулом, то полноценный должен быть впечатляющим.

Возможно, он смог бы соперничать с Духом. Я надеюсь, что это так.