Любовь по соседству
Шрифт:
Тина дожидается меня на старте и, когда я опускаюсь рядом с ней, только осторожно спрашивает:
– Тебе лучше?
Покачав головой, честно ей отвечаю:
– Нет.
Подруга только сочувственно обнимает меня за плечи.
После урока мы с ней довольно угрюмо переодеваемся и покидаем душную раздевалку, предвкушая урок химии, которую обе ненавидели всей душой. Обе с трудом понимали, что нам объясняют и, тем более, что заставляют сделать во время практических опытов. Тину, вообще, воротило от запаха всех этих пробирок с веществами, а я просто терялась в предоставленном нам изобилии материала.
Заходим в класс почти последними и
Я, как всегда несмело, встаю возле Мэта, который не отводил сейчас от меня своего изучающего взгляда. Он вызвался быть моим напарником сразу после того, как я чуть не выстрелила ему в спину забурлившим в пробирке веществом, которое неудачно смешала. Тина, которая без меня, вообще, боялась к чему-то прикоснуться, была безумно рада, когда Мэт встал в пару со мной, а ее поставил к Бобби, в которого она в тот момент была тайно влюблена. Не знаю, почему Мэт встал не в пару с сестрой, но в глубине души я была безумно рада тому, что хотя бы на этот урок он будет рядом со мной.
Как бы мы ни ругались и не подначивали друг друга, я знала Мэта с детства и я скучала по нему. По тому Мэту, с которым я бегала вокруг дома, и который спокойно брал меня на футбольное поле, где его ждали мальчишки. Мы с ним были хорошими друзьями пока что-то не пошло по наклонной. Как только начальная школа подошла к концу, наша дружба с парнем дала сбой. Было много причин и ни одна из них мне не нравилась.
Были времена, когда мы, вообще, игнорировали друг друга, по крайней мере в школе, потому что это было трудно сделать вне школьных стен, будучи соседями. Я сошлась с Тиной, с которой мы раньше не проявляли друг к другу интереса, да и с Челси мы стали теснее общаться именно в этот период. Но у нас всегда была общая компания, потому что я с детства знаю Мэта, Итона, и еще нескольких близких друзей своего соседа. Просто потом, со временем, обиды сменили место приятельскому общению, которое сопровождалось равнодушием, сарказмом, иронией, или уже привычным нам раздражением.
Итона я никогда не воспринимала как объект воздыхания, и он всегда казался мне несерьезным идиотом, который обижался на то, что я не ведусь на его обаяние. Ровно до тех пор, пока, что в его жизни, что в моей, не наступил переломный момент, который сблизил нас. И сделал нас «Хейли и Итон», которых мало кто воспринимал по отдельности.
Мэт же стал обычным приятелем и соседом.
Он больше не был мне лучшим другом и героем, который вытаскивал меня из передряг. Нет, роль героя он все еще нес на своих плечах, потому что я периодически влипала в какие-то неприятные моменты. Да и Тина часто тащила меня за собой, когда создавала себе очередную проблему. Я уже молчу про Челси, с которой всегда было весело. В плане последствий, которые сопровождали наше общение. Мэт все еще присматривал за мной, но я считала, что это последствие того, что я подруга его сестры. Но в глубине души мне очень хотелось, чтобы причина заключалась в другом. И, чтобы я ни говорила, как бы он ни раздражал меня, я ужасно по нему… скучала. По Мэту, который все равно был мне кем-то родным, пусть между нами и возник этот холод.
Потому что мне пришлось очень долго выяснять, кто я есть, без него.
– Пододвинься. – Бурчу я, поняв, что вальяжно рассевшийся Мэт, которого сложно назвать миниатюрным, занял собой все пространство.
Парень с раздражением во взгляде двигается в сторону, но я знаю, что пройдет лишь пара минут,
Я, как всегда хмуро, встречаю желание учителя провести опыт и раскладываю на нашей парте пробирки, не убирая хмурой складки со лба.
Мэт молча помогает мне и позволяет себе нарушить тишину, только когда класс погружается в процесс работы, а учитель – в чтение очередного вестерна, который спрятал под свой стол.
– Как прошел урок у Мистера Джорджа? Говорят, вы завалили тестирование.
Мэт даже не смотрит на меня, спокойно продолжая выполнять инструкцию. Я же напряженно встречаю его вопрос и не сразу нахожу, что ответить на него. От Мэта можно было ожидать любого подвоха. Он мог сейчас высмеять меня и подтвердить, что я идиотка. Мне этого, определенно, не хотелось.
– Нормально.
– Ты сдала?
Он снова говорит ровным спокойным тоном, словно был мало заинтересован в том, что спрашивал. Парень тянется через меня к учебнику и, едва не покраснев от того, что он так близко наклонился ко мне, скованно протягиваю ему его сама.
– Ты не в меру болтлив сегодня.
Парень, уверена, почти улыбнулся.
– Переводишь тему. Значит, не сдала.
Я сразу обижено складываю руки на груди, смахнув за спину свои русые волосы.
– И что?! Ты тоже не отличник!
Конечно, я воспринимаю все в штыки и парень понимал, что вызовет меня именно на эту реакцию. Может, поэтому сменил привычный ему холод, на почти теплое равнодушие?
– Ты расстроена.
Я упираюсь ладонью ему в грудь, когда он поворачивается в пол оборота и снова тянется через стол, чтобы взять мою тетрадь, где я должна была делать записи. Мэт замирает, когда моя ладонь твердо ложится ему на грудь поверх его белого поло. Зеленые глаза медленно поднимаются к моим.
– Я не расстроена!
Мэт, подняв бровь, даже не шелохнулся.
– Да, ты это открыто продемонстрировала на стадионе.
Я хмурюсь и надавливаю ему на грудь, когда он снова делает попытку потянуться к тетради. Мэт снова замирает, а снова возмущенно качаю головой.
– Я ничего не демонстрировала!
Мэт, склонив голову, опустил взгляд вниз, прежде чем снова поднять его. Я инстинктивно вбираю в себя больше воздуха.
– Ты можешь так по-детски оправдываться перед Итоном, Хейли. А я знаю, что когда ты расстроена, ты идешь бегать на стадион в нашем парке и около часа бегаешь с самым хмурым выражением лица, глядя себе под ноги, из–за чего часто врезаешься в кого-то из прохожих. Сегодня ты продемонстрировала тоже самое.
Я шумно вздыхаю, задетая тем, что он так хорошо меня знал.
– И я не собираюсь обсуждать твой тест, чтобы сдать тебя предкам. Успокойся.
Я поздно понимаю, что все еще держу ладонь на его груди, поэтому нервно убираю ее только тогда, когда он наклоняется в мою сторону и, взяв эту злосчастную тетрадь, кивает на мою руку.
После этого мы около десяти минут работаем молча.
– Мистер Джонсон разрешил пересдачу?
Сухо отвечаю:
– Нет.
Мэт открыл рот, словно хотел сказать что-то еще, но, нахмурившись, почему-то осекается. И оставшиеся пару минут до конца урока мы снова игнорируем друг друга.