Любовь по соседству
Шрифт:
– Милая …
Но маму прерывает Мэт, уже надменно прошедшийся по мне своим взглядом.
– Лучше их съём я, чем ты, Хейли. Иначе потом опять все будем выслушивать твое нытье относительно того, что ты не влезаешь в свои джинсы.
Это был опасный поворот, который не предвещал нам мирного расставания. Парень припомнил мне тот случай, когда я рыдала из-за того, что мои любимые джинсы предательски отказались сесть на меня.
– Они сели после неудачной стирки! – истошно прошипела я, но Мэт только иронично ведет бровями.
– Или
Не знаю, что в этом смешного, но мама, тихо смеясь, даже оставляет нас наедине, не понимая, что это граничит нам катастрофой.
– Ты невыносим!
Мэт, невозмутимо допив свой чай, налету ловит полотенце, которое я в него запустила.
– Ты повторяешься, Хейли.
Ох, меня душила сотня противоречивых эмоций! Этот парень выводил меня из себя так, как не удавалось никому другому! Надменный засранец!
– Кстати, тебе не помешает скинуть пару килограмм. – С издевкой парирует парень, встав рядом. – Твоя задница начинает слишком уж выпирать.
Я просто захлебываюсь в возмущении!
Идиот! Я была готова врезать по его самодовольной роже.
Да как он смеет?!
– Это твое самовлюбленное эго начинает выпирать, придурок!
Я зло смотрю на парня, раздраженно сложив руки на груди. Мэт наблюдает за мной, глядя на меня сверху вниз, что делает меня в его глазах почти ребенком.
– И, между прочим, это ты предпочитаешь худощавых бесформенных кукол! А Итону нравятся мои формы!
Мэт, поморщившись, уже без всякого озорства, а с вернувшейся к нему обжигающей холодностью, отвечает:
– А ты уверена в этом?
И, не дав мне открыть рот, чтобы ответить, встает ко мне вплотную, пройдя по мне своим оценивающим и прожигающим взглядом, который был призван унизить меня.
И он это сделал.
Я сразу чувствую себя беззащитной.
– Вкусы меняются, Хейли.
И уже с саркастичной издевкой добавил:
– Как и тело.
Толкнув парня в грудь, едко шиплю ему, что он чертов идиот. Мэт так же зло отвечает мне, что я дура.
На этом и расстаемся.
Глава 7
Всю неделю мы с Мэтом игнорируем друг друга. Так как для нас это было почти нормой, ребята не устраивают из этого трагедию и просто дают нам рассесться в разные стороны. Да и, в целом, просто покорно сносят наши обжигающие взгляды.
Челси, конечно, считает необходимым приехать ко мне в пятницу после уроков, чтобы вывести меня на разговор про Мэта.
– Ты, правда, не понимаешь, что он просто так обращает на себя твое внимание?
Я встречаю предположение Челси, распластавшейся на моей кровати в своих черных штанах и армейских ботинках, почти с издевкой.
– Что за чушь?
Челси, запустив пальцы в свои черные волосы, слегка взъерошивает их.
– Ты же тоже периодически цепляешься к нему, потому что тебе не нравится быть незамеченной им.
Я тяжело смотрю на подругу, дав ей понять, что это неправда.
– Слушай, Хейли… – Челси принимает
Я возмущенно поднимаю брови.
– Прости?! О чем ты говоришь?!
Девушка, склонив голову, тяжело выдохнула.
– Может, пришло время признаться самой себе, Хейли? О том, что на самом деле обижает тебя в отношении этого парня.
Голубые глаза Челси, как магниты, приковывают к себе взгляд. Она видит меня насквозь.
Всегда видела.
И я снова пугаюсь того, что она докопалась до той сути, которую я каждый раз хоронила в себе. Нет, этой упертой девчонке удавалось снова и снова выпотрошить из меня это осознание, чтобы снова лишить меня нормального сна и погрузить в переживания, которых в моей жизни было итак предостаточно!
И это не осторожная в словах тактичная Тина, которая позволила бы мне сделать вид, что я не понимаю ее. Нет, этим наказанием оказалась прямолинейная Челси, которая не теряла попыток воззвать меня к ответу, и не понимая, какие последствия это может за собой повести! Челси была далека от прогнозирования, и дальновидной ее было сложно назвать. Она жила здесь и сейчас, и это нравилось мне в ней, да. Но в отношении меня она не понимала, что может повлечь за собой одно ненужное признание. Не хотела понимать.
– В этом разговоре нет смысла. – Негромко отвечаю я, отвернувшись к зеркалу, в котором примеряла свое красное открытое платье.
Челси, еще минуту прожигая меня взглядом, все же отводит его в сторону с присущим ей раздражением от того, что я снова закрылась.
Мы все это с ней уже проходили.
И не один раз.
Челси уезжает к себе, а я откладываю красное платье, которое хотела надеть на вечеринку, и угрюмо облачаюсь в обтягивающие черные штаны и лёгкий шелковый черный топ на тонких бретелях. Единственное, что из задуманного ранее образа я беру, это малиновые босоножки, которые повторяли цвет моей помады.
Настроение после разговора с Челси ушло в неизвестном направлении, как и желание провести вечер в эффектном платье, которое красиво бы преподнесло все те формы, которые, по мнению Мэта, начинают выпирать и привлекать внимание.
Сейчас просто хотелось чувствовать себя комфортно и слиться с толпой.
Свои русые волосы распускаю и укладываю их пышными прядями, завив концы маминой плойкой. После этого нахожу в себе силы прийти к Джонсонам и радуюсь, что удалось не столкнуться с Мэтом. Карен, которая пила чай на кухне с моей мамой, как всегда приветливо встречает меня и называет красавицей. Мама только расстроенно спрашивает, почему я не в платье, ведь она уже не помнит, когда в последний раз я куда-то ходила в чем-то помимо брюк. Вяло ей объясняю, что оно плохо село и скрываюсь на втором этаже в комнате Тины, которая, уже почти рыдая, пытается уложить свои непослушные волосы в подобие локонов.