Любовь по завещанию

Брук Кристина

— Попробуйте фрикасе из телятины. Оно великолепное.

Джейн взглянула на свою тарелку, так и не тронутую. Обычно еда ее интересовала мало. Зачастую окружающим приходилось напоминать, чтобы она поела.

— Вы говорите, как моя старая няня, которая уговаривала меня поесть, — сказала Джейн, взявшись за столовые приборы. Какое неуместное сравнение! Трудно найти двух столь непохожих людей, как пухлая невзрачная старушка и молодой красавец.

— Вкусная еда — одно из удовольствий жизни, — сказал Константин. — И в отличие от

других утех никому не причиняет вреда. — Он пожал плечами: — Почему не побаловать себя?

Легкая хрипотца в его голосе играла с ее нервами, как смычок со скрипичными струнами. Джейн задавалась вопросом, касается ли его последняя фраза только гастрономических удовольствий. Потом заметила озорной блеск его глаз и совершенно уверилась, что нет.

С намеком на вызов она вонзила вилку в кусочек говядины и поднесла ко рту. И едва подавила возглас удовольствия. Это было несравнимо с той пресной едой, к которой она привыкла.

— Ну? — потребовал Константин ответа.

Она проглотила, с усилием изобразив безразличие.

— Вполне удовлетворительно.

— Удовлетворительно? — Его брови сошлись на переносице.

Джейн стремилась изобразить невинный вид. Должно быть, он все-таки прочитал правду на ее лице, потому что на его губах заиграла медленная улыбка. Его взгляд сосредоточился на ее губах, испачканных соусом. Джейн смущенно облизнула губы.

Его взгляд стал жарче, но тон остался беспечным.

— Я бы упрекнул вас за то, что вы не давали развернуться таланту настоящего мастера, леди Роксдейл, но теперь мне ясно, что вас нужно пожалеть. — Он покачал головой: — Удовлетворительно! Не передавайте ваше мнение поварихе. Она тут же уволится, и я буду вынужден последовать за ней.

Смакуя очередной кусочек, Джейн доблестно подавила вздох восхищения. Константин прав: она не понимала, что упускает. Доктор много лет назад запретил Фредерику жирную пищу. Казалось нечестным наслаждаться изысканными французскими деликатесами, пока Фредерик жует вареную баранину и горошек.

— Полагаю, повариха удовлетворится вашей чрезмерной похвалой, сэр. — Джейн отпила глоток вина и приятно удивилась. — Это из наших погребов?

— Я бы никогда не оскорбил творения Марты недостойным вином. — Константин потянулся за своим бокалом. — Хорошим кларетом нужно наслаждаться, а не прятать, как скупец — золото.

Джейн была зачарована его пальцами, играющими с ножкой бокала. Длинные, красивые, сильные. Белое кружево манжеты изящно ниспадало на загорелую руку.

Он поднял бокал и отпил вино. Их взгляды встретились.

Пронзительный голос леди Эндикотт нарушил странное напряжение:

— Константин! Джейн! Вы слышали, что я сказала?

На лице Константина промелькнуло раздражение.

Джейн сама была раздосадована, хотя должна была бы благодарить графиню за спасение.

Не дожидаясь ответа, графиня выпалила:

— Леди Арден только что сообщила мне весьма тревожные новости

из Лондона. — Она повернулась к соседке: — В самом деле, Эмма, не понимаю, почему ты не додумалась упомянуть об этом раньше. Эта отвратительная гарпия когтями вцепилась в моего сына, — пробубнила леди Эндикотт. — Я этого не допущу. Джейн, я должна вернуться в Лондон. Извини, если ставлю тебя в трудное положение, но дело очень важное.

— Вы покидаете нас, тетя? — заморгал Константин. Он едва верил своему счастью.

— С первыми лучами солнца! — Леди Эндикотт бросила на стол салфетку, и лакей поспешил отодвинуть стул. — Я должна проследить, чтобы упаковали вещи.

Леди Арден беззаботно махнула рукой:

— Ты должна поступать как считаешь нужным, Гризельда. Разумеется, мы справимся здесь без тебя.

С подозрительно невинным видом леди Арден поднесла бокал к губам, когда графиня поспешно вышла из комнаты.

Константин, подняв брови, присматривался к своей отважной родственнице. Она что-то затевает. Она всегда это делает. И как закоренелая и неисправимая о» сваха, конечно, положила глаз на него и Джейн.

Ответом на его вопросительный взгляд явилась лишь блаженная улыбка леди Арден.

— Вот все и устроилось.

— Но, мэм, — возразила Джейн, — если леди Эндикотт завтра утром уедет в Лондон, кто останется морально поддержать меня? Согласитесь, мне неприлично оставаться здесь наедине с Константином.

— Я бы сказал, что это отличный план, — вставил он и получил холодный взгляд серых глаз.

Провалиться ему на этом месте, если он не думал, что она несколько смягчилась к нему этим вечером. Однако ее взгляд говорил, что до этого еще далеко.

— Разумеется, ты не останешься здесь наедине с этим повесой, дорогая, — всплеснула руками леди Арден. — Я пока задержусь в Лейзенби. Уверена, что герцог этого ожидал.

— Вы? — Скептическая улыбка заиграла на губах Константина. — Вы будете торчать несколько недель напролет весной в провинции? Хотел бы я на это посмотреть.

— Чтоб ты знал, я выросла в Кембриджшире. Так что поросята и лошади меня не напугают.

— Овцы. — Джейн поднесла к губам бокал, чтобы спрятать улыбку. — Мы в Лейзенби разводим овец.

— Конечно, дорогая. Котсуолдская длинношерстная порода. — Леди Арден взялась за нож и вилку. — Будет очаровательно освоиться в этих местах.

— Что ж, тогда действительно все устроилось, — сказала Джейн. — Благодарю вас, мэм. Не знаю, что бы я делала без вас.

Обе посмотрели на Константина.

Ну конечно! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: дамы объединились против него. Ясно как день, что если леди Арден будет гнуть свою линию — а она всегда это делает, — его холостяцкие дни сочтены.

Но он сражался за свободу от брачных уз с куда более многочисленными и решительными противниками, чем его сегодняшние сотрапезницы. И пока не терпел поражений.