Любовь под облаками
Шрифт:
Не сняв пальто, Варя набралась духу, гордо вскинула голову и произнесла немного театрально и торжественно:
— Мама, в моей жизни произошло такое важное, замечательное событие...
Ольга Петровна так и замерла на месте, прижав руки к груди. Но продолжения не последовало. Варя смутилась, замолчала и стала поспешно стаскивать пальто и сапожки. Ольга Петровна уже поняла, конечно, о каком знаменательном событии ей предстоит услышать. Значит, их с Галечкой опасения подтвердились. Тут отчаянно засвистел чайник, и Ольга Петровна поспешила на кухню. Она дожидалась, как всегда, у окна, приготовила Вареньке ужин. Они
— Кто он, Варенька? Я его знаю? — прошептала она.
— Знаешь, знаешь, мамочка. Даже очень хорошо.
Варя села рядом с матерью и потерлась щекой о ее плечо. С Галей у Ольги Петровны никогда не возникало подобных проблем. Она дружила с Федей, и Ольга Петровна чувствовала, что эта дружба никогда не перерастет в любовь. А если и перерастет, то это будет спокойное, благоразумное чувство, без всяких надрывов и излишеств. За Галю она была спокойна. У девочки всегда разум превалировал над чувствами. Ольгу Петровну это даже немного пугало. Теперь же она поняла, какое это благо.
— Нет, я не такая, мама. Я совсем не похожа на Галину. И жить буду иначе, — словно прочитав ее мысли, задумчиво сказала Варя.
Ольга Петровна согласно кивнула в ответ. Иначе, но как? С Галей у нее не было трудностей, а с тихоней Варей уже начались. Под угрозой медаль, институт, будущее. Ольгу Петровну замучили дурные предчувствия, они ее никогда не обманывали.
— Но кто же он, дочура? Кто разбудил твое сердечко? — нетерпеливо спрашивала Ольга Петровна, невольно заимствуя лексику у Джейн Остин.
— Это всего лишь Ромка, мама, — с виноватой улыбкой призналась Варя.
— Ромка? — разочарованно ахнула Ольга Петровна.
Осенью последнего, выпускного класса Варя неожиданно сблизилась, а потом и подружилась с Марианной. До этого у нее были совсем другие лучшие подружки. Например, Оля. Самая маленькая в классе, неприметная и молчаливая. Зато сколько в ней было сокрыто талантов и душевных сокровищ! Оля уже стала победительницей трех математических олимпиад. Ее с нетерпением ждали в Бауманском училище, а конкурс туда был больше, чем в ГИТИС. Оля много читала, вот только рассказывать о прочитанном не умела: все больше «да» или «нет», нравится — не нравится. К поэзии Ольга была совершенно нечувствительна. В общем, недостаточно эмоциональный, но очень хороший человечек, так оценивала подругу Варя.
Несмотря на то что на Ольгу без колебаний можно было положиться во всем и ее преданность не вызывала ни малейших сомнений, Варя никогда не рассказывала ей о Ромке, о своей душевной смуте. Ольга ничего не поймет. Просто будет слушать и молчать. И вообще, откровенничать с ней — все равно что делиться с садовой скамейкой. Тот же эффект. Почему-то Ольга стала невыносимо скучна.
Марианна появилась в десятом «В» в результате бесконечных переездов и обменов. Вначале очень не понравилась Варе. Полная противоположность Оле. Высокая блондинка с зеленоватыми русалочьими глазами. На уроках в этих чудесных глазах царила сонная скука или откровенная тоска. Оживала Мари на переменах, легкой гибкой походкой порхая с кем-нибудь из временных подружек по длинному школьному коридору. Внимание было необходимо ей как воздух. Ловя завистливые и восхищенные взгляды, она распрямлялась как пружинка, сияла глазами и одаривала
По вечерам Варя видела ее гуляющей по бульвару со взрослым парнем, явно не школьником.
— Студент из Плехановского, — завистливо нашептывали девчонки.
У Мари были в классе явные и тайные воздыхатели, но она на мальчишек поглядывала снисходительно. Она давно уже повзрослела, поэтому для Вари и Ольги была таинственной и непонятной. Варя даже испытывала к ней что-то вроде антипатии: неглупая, но ничем не интересуется, учится кое-как. Одевалась Мари как фотомодель. Варя так не умела. Все, что она шила или вязала себе, выглядело почему-то старомодно. А Галкины фирменные вещи смотрелись на ней нелепо, как на вешалке. Их еще нужно было научиться носить.
Влюбившись, Варя поняла, что стала совсем другой, и ее потянуло к новым людям. Она стала украдкой наблюдать, что носит Марианна, и даже пыталась ей подражать. Ее взгляды на внешний вид и умение одеваться резко изменились. Еще недавно она ратовала только за скромность, аккуратность и добротность. Может быть, есть доля правды в поговорке: «По одежке встречают»?
— Мама, это, оказывается, очень важно — первое впечатление, которое мы производим, умение себя подать, одежда, культура поведения, — как-то призналась она.
— Конечно, важно, но у многих девушек гардероб становится единственным смыслом жизни, — предостерегала Ольга Петровна. — Они больше ничем не интересуются. Не женщины, а вешалки для тряпок.
Она с тревогой наблюдала за происходящими переменами. Они отразились не только на облике Вари. У дочери появились новые подруги, а Оля почему-то совсем перестала бывать у них. Варя заявила, что она не собирается порывать со старыми друзьями, но это не значит, что она должна отказываться от новых знакомств. Круг ее друзей все расширялся, и Варя этому очень радовалась. Но Ольга Петровна все же мягко предостерегала ее от случайных, неразборчивых и даже опасных друзей. Марианна уже появилась у них и очень не понравилась Ольге Петровне, но та и виду не подала. Чем могла привлечь Варю эта пустышка? Оленька ей, видите ли, скучна, а с этой куклой дочь болтает часами.
Но если Ольга Петровна из деликатности скрывала свое отношение к Мари, то Галина ее не щадила:
— Вы заметили, как преобразилась эта девица, едва в комнату вошел Саша? Она вся затрепетала, словно лань при виде охотника. Глазки вспыхнули, как две лампочки по сто ватт.
Насмешка неприятно кольнула Варю.
— Ну и что же? Мари просто слишком женщина. В этом ее призвание, — возразила она. — Одни женщины находят свое призвание в материнстве, другие — в карьере. А Марианна — красавица.
— Какая пошлость! — возмутилась Галина. — И это говорит моя сестра, серьезная, умная, как мне казалось, девушка. Да пойми, она вовсе не женщина, а самка. Ее в жизни ничего не интересует, кроме амуров. Отсюда косметика, духи, короткие юбочки и каблуки.
Варя напомнила сестре, что в десятом классе та тоже ходила на каблуках и в короткой юбке и никогда не ставила в укор умение хорошо одеваться. Конечно, она тоже заметила, как преображается Мари в мужском обществе, но женское кокетство не смертный грех. Варя стала снисходительнее к человеческим слабостям. В Марианне было какое-то обаяние женской опытности, тайного знания, еще недоступного Варе.