Любовь под прицелом. Рикошет
Шрифт:
Мои брови медленно поползли вверх: они, что же, не для простого допроса меня с того света вытащили, а хотят... предложить работу?!
– Знаешь ли ты, что сестру твою по приказу Урмана убрали? – вмешивается Шрам.
Разговор настолько резко поменял направление, что я не сразу понял суть вопроса, хотя неодобрительный взгляд Эда в сторону Шрама уловил.
Зато потом…
– Что значит «по его приказу»? Когда её убили, мы ещё не были знакомы.
– Это ты его не знал, а вот Урман тебя сразу на карандаш взял – после того, как ты симметрично его людей в Осетии убрал. – Эд вытащил из кармана сигарету и поднёс
Информация кромсала мозг в решето. В голове кружился снежный ком, увеличиваясь в размерах, и я чувствовал, что под этим комом меня вот-вот похоронит. Я вспомнил проливной дождь в день похорон младшей сестры; блёклую фотографию на чёрном мраморе и жгучее чувство пустоты, разрывающее грудь; помню, как мерзко хлюпала грязь под ботинками, и как промокли джинсы на коленях, когда ноги не удержали меня. Она должна была в тот год окончить школу, собиралась поступать на учителя начальных классов – очень детей любила... А в итоге в свои неполные восемнадцать оказалась на кладбище.
Челюсть сжалась практически до хруста, когда до меня дошло, что я почти полжизни проработал на убийцу своей сестры. Эта падла улыбалась мне в лицо, а я-то, идиот, всё никак не мог понять, что его так веселило...
Идеально сидящая на моём лице маска клоуна, не иначе.
Я не плакал, когда впервые увидел её тело в местном морге; не плакал, когда на её гроб знакомые кидали горсти земли... Но сейчас глаза так пекло от боли и разочарования в самом себе, что я даже наплевал на собственный «имидж».
Я должен был отомстить, а вместо этого предал.
– Так, ну а вы-то кто такие?
Сейчас свои страдания придётся временно запихнуть подальше, но я обязательно позволю себе дать слабину и оплакать сестру после того, как собственными глазами увижу птиц, выклёвывающих Урману глаза, и собак, растаскивающих его внутренности по самым зловонным закоулкам сточной канавы. А пока что для начала неплохо было бы разобраться в ситуации: передо мной друзья или враги?
Эд понимающе усмехнулся.
– Не так быстро, красавчик. Моя очередь, помнишь? Но если не будешь выёживаться, я отвечу взаимностью. – Он дождался от меня кивка и только после этого продолжил. – Несколько лет назад наша миссия началась с того, чтобы убрать Урмана и всех, кто с ним связан – тебя в том числе; но где-то в процессе я понял, что терять такой ценный кадр – верх идиотизма, и предложил начальству альтернативный вариант. Так что теперь я и тебе предлагаю выбор: мы сдаём тебе Урмана и даём возможность отомстить и раз и навсегда закрыть эту главу, а ты станешь частью нашего коллектива.
– Я согласен, – ответил резко, даже не дав ему договорить.
Последнее, конечно, было вишенкой на торте, но согласился я не поэтому.
– На твоём месте я бы хорошенько подумал, – ухмыльнулся Шрам. – Это не временная сделка, после которой ты сможешь свалить в туман. Как ты уже понял, для нас не проблема вычислить местоположение твоей тушки, где бы ты ни прятался. Если сейчас дашь согласие, то это пожизненно.
Я половину жизни был одиночкой, шесть лет из которых скрывался ото всех спецслужб и убивал любого, на кого приходил заказ, пока однажды не дал слабину и не спас беззащитную девушку с огромными, вечно испуганными глазами цвета грозового моря. Так что, в какой-то степени я сам виноват в том, что сейчас сижу в компании этих ни разу не смешных мультиков и отвечаю на вопросы, на которые они наверняка и так имеют ответы.
– Понял, не идиот, – прорычал я в ответ.
Я чертовски устал, у меня ныло всё тело и рвалась на части душа от осознания того, что я практически станцевал на могиле сестры ламбаду, а эти… Короче, нервы были ни к чёрту.
Эд прищурился, прожигая меня хитрым и слегка подозрительным взглядом, будто все мысли пытался прочесть, и я старался не дрогнуть.
– Знаешь, а мы ведь в курсе твоего маленького секрета, – раздалось внезапное. – Как думаешь, что сделают твои заказчики, когда узнают, что ты слегка... как бы это выразиться... мухлевал на заданиях?
Мне не составило труда пораскинуть мозгами, чтобы понять, о чём он говорил, но вместо того, чтобы испугаться – наверняка он на это и надеялся, – я только ещё больше разозлился.
– Это угроза?
Мой оппонент безразлично пожал плечами.
– Понимай это, как хочешь, пацан. Чтоб ты знал – такое мы не каждому предлагаем, и на твоём месте я бы тысячу раз подумал перед тем, как что-то сказать или сделать.
Теперь щурился уже я: он точно не умеет читать мысли?
– Кажется, я уже согласился, – ответил, наконец, я сквозь зубы.
На самом деле, выбором здесь и не пахло: либо вступай в отряд самоубийц, либо топай на примерку гроба – такая себе альтернатива. Но иллюзию я оценил.
– Просто проверяю, – добродушно усмехнулся здоровяк. – Мне нравится, что ты не пасуешь перед трудностями – жаль только, что мы встретились в таких обстоятельствах. В любом случае, теперь ты с нами, так что остаётся только уладить парочку формальностей.
– Неужели для того, чтобы быть в вашей команде, нужно набить одинаковое тату? – съязвил я.
– А как же, – встрял Аид. – Могу прямо сейчас организовать.
– И что же это? Сто процентов что-то нереально брутальное? – Кажется, в больнице мне вместе с обезболивающими вкололи эликсир бессмертия... или идиотизма.
Судя по хищному оскалу парней – второе точно, первое даже если и имело место быть, мне не поможет.
Ответ не заставил себя ждать:
– Дочирикаешься, и конкретно твоя будет очень пикантной. Как тебе вариант надписи «Зоркий глаз» на заднице и указателем к тому самому глазу? Ммм?