Любовь против (не)любви
Шрифт:
— Так и зовут, как мы звали, — отрезала Катерина. — И всё, хватит об этом.
Но она подозревала, что разговоры велись весь день — ещё бы, был-был, и нету. Джорджи, мальчик с флейтой, просто печально таращился на Катерину весь день и тоже ощутимо скучал. Забрался повыше на строительные леса и играл оттуда грустные мелодии.
Впрочем, обычных дневных дел всё это никак не отменяло. Нужно было проверить вчерашних пленных — живы ли, и накормлены ли, провести занятия с детьми, приглядеть за стиркой белья в речке и последующим
— Я предполагал, что парень как-то связан с той нехорошей историей, — качал он головой. — Очень надеюсь, миледи, что вы знали, что делали. Не хотелось бы новых крупных неприятностей с той стороны.
— Я очень надеюсь, что их и не будет. Он, кстати, сказал, что был связным между покойным прежним Сэнд-Роком и милордом моим отцом.
— Может, и так, в целом его наружность казалась мне знакомой, но сколько ж их таких по ту сторону?
— Всё верно. Но его узнал один из тех парней, что привезли вчера.
— Потому он и навострился бежать?
— Нет, он не собирался. Я его уговорила. И рано или поздно мы узнаем, кто был прав — я… или не я. Но ведь не попробуешь — и не узнаешь, правда? В самом худшем случае его просто убьют, и он не доедет туда, куда отправился. А в лучшем… впрочем, увидим, чего гадать, никакого в том смысла.
И уж конечно, вопиющий факт отсутствия любимого охранника миледи не мог пройти мимо вернувшегося Роба. Тот был радостен и доволен — кроме привезённых накануне пленников, они с Джейми шуганули и потрепали два вражеских отряда. Обо всём этом он рассказал Катерине, едва коснулся ногами земли — подхватил её на руки и радостно закружил по двору, и потом ещё расцеловал.
— Какая идиллия, — голос Дороти оказался удивительно не к месту. — Ночью выпроваживать любовника, а днём радостно встречать мужа!
Эх, какая же она, всё же, дура, эта Дороти. Как говорили дети в школе — если человек глуп, то это надолго.
— А ты, что ли, мне свечку держала? — спросила Катерина, когда недоумевающий Роб опустил её на землю и уставился на Дороти.
— Держала, не держала, какая разница! Только и припасов на кухне утром не досчитались, и плащ хороший на сундуке лежал, вон там, а теперь не лежит! И от дальней калитки ночью вовсе не я тайком возвращалась!
Эх, нужно было не забывать про невидимость, это тебе, Катя, урок на будущее. А пока…
— Дороти, у тебя тоже хватает грязного белья, которое я могу потрясти. Надо? Не понимаешь, что происходит — не лезь. И язык придержи, а то прикусят — не я, так ещё кто-нибудь. В общем, подумай о детях — жизнь жестока, а без матери им будет невесело.
— Ух ты, наша важная дама где-то прокололась? — с ухмылочкой поинтересовался тихо подошедший и всё, похоже, слышавший Джейми. — Так я и думал, что там не без греха! Роб, ты слишком доверяешь ей, честное слово.
— А ты и рад сплетни слушать, —
Джейми завопил, что не ей ему указывать, Дороти, спохватившись, тоже что-то стала говорить, вокруг стал собираться любопытствующий народ. Даже отец Томас протиснулся и оглядел их всех с любопытством.
— Замолчите все немедленно, — прикрикнул Роб, и на удивление, все замолчали. — Кэт, что произошло?
— Факты следующие: я отпустила со службы своего охранника Роя из скоттов, и отправила его восвояси. Полагаю, он доберётся до родных мест, и мы о нём что-нибудь узнаем. И дала ему в дорогу еды и целой одежды, всё же, он мне клялся, а не кому другому, мне и заботиться.
— А о нас всех позаботиться тебе не пришло в голову? Он же — кладезь сведений о том, как мы тут живём!
— Для того нужно знать, что он здесь был, а те два человека, которые могут подтвердить его личность, сейчас заперты в кладовке, я полагаю, ты их ещё расспросишь.
Конечно, пошли расспрашивать пленных. Перед тем отец Томас прикрикнул на зевак, чтобы шли по своим делам и не толпились, а Дороти прямо взял за плечи, повернул в сторону кухни и направил туда. Джейми заметил, оглядел пристально дурную скандалистку и облизнулся.
Конечно же, пленники не хотели отвечать, Джейми уже наладился пинать и выкручивать руки, но Катерина влезла и тут, и предложила Робу ещё раз расспросить парней по-человечьи. И без стеснения приказала им обоим говорить внятно и откровенно.
— Его зовут Рой Гордон, он племянник графа Сэнд-Рока. Его считали погибшим, потому что граф объявил об этом сразу после смерти его отца, и вроде даже свидетели были из его людей, что он с двумя кузенами как-то там нехорошо погиб на охоте, — сказал старший из пленников, Джордж Дуглас.
— А почему граф стал искать свидетелей этому событию? — спросил стоявший тут же отец Томас.
— Да потому, что иначе не быть бы ему графом, и всё, потому что по праву графом должен был стать единственный сын предыдущего, — пояснил Джордж Дуглас. — А он, вместо того, чтобы турнуть этого борова и привести в порядок дела своего отца, отсиживался всё это время в Торнхилле!
— Так это что, у нас был племянник Сэнд-Рока, и мы его упустили? Надо было обещать повесить его, если граф не прекратит набеги! — заявил Джеймс.
— Граф был бы только рад, если бы вы его повесили, — сплюнул пленник. — Ему только того и надо, чтоб Рой Гордон где-нибудь подох, желательно тихо и без шума. А на вашей стороне — так и чего ещё лучше!
Роб посмотрел на Катерниу в упор.
— Ты знала всё это, когда отпустила его?
— Вот как узнала, так и отпустила, — сказала она, глядя мужу прямо в глаза.
Всё будет хорошо. Ничего не случилось. Правда-правда.
— Ладно, а что вы делали на моих землях? — спросил он у Дугласа.