Любовь решает сама
Шрифт:
Какая ирония в том, что невидимые семейные узы угрожают прочно связать в такой поздний час жизни этих двух мужчин! Их цели никогда не были такими далекими друг от друга, их расхождения — такими бурными, и все же Джеймс ощутил уколы совести, строя планы на будущее. Размышления о том, что было бы, если бы дела с Мелоди шли по-другому, нагрузили Джеймса непомерной эмоциональной ношей и грозили взорвать блестящую самоизоляцию, ставшую его жизненным правилом.
Отель «Эмбэсэдор» был построен в старые добрые времена, когда материалы и труд были дешевы. Бальные залы, прилегающие к ним фойе и вестибюль
Почему же она чувствует себя такой удрученной, заброшенной? Мелоди размышляла над этим в туалетной комнате с тюбиком губной помады в руке. Ее платье выглядело просто сказочно на манекене в магазине, где она его приобрела. Спадавший красивыми складками атлас цвета слоновой кости стягивал талию, чтобы потом, книзу, расцвести целой чашей лепестков. Ей казалось, что наряд абсолютно соответствовал ее имени — Мелоди. Мягкие тона всегда были ей к лицу, шли к ее хрупкой фигуре. Так что же случилось теперь?
Так или иначе мрачное настроение повлияло на то, как она воспринимала сопровождавшего ее кавалера. С ним Мелоди встречалась время от времени уже больше года. Роберт — приятный, смелый, культурный человек — относился к тому типу мужчин, которых нормальные женщины сразу же берут в свои коготки. Еще о нем говорили: приятный, заботящийся об общественных интересах, политически зрелый… Вообще считалось: приятный джентльмен.
Да, Роберт очень мил. Его родители постарались, воспитав такого сына! Почему бы ей не принять все это во внимание вместо того, чтобы сравнивать его с Джеймсом Логаном, несправедливо отдавая предпочтение последнему?
Не исключено, что Мелоди нашла бы причину думать по-другому, будь Джеймс где-нибудь поблизости. Вероятно, при прямом сопоставлении бесспорных душевных качеств Роберта с недостатками Джеймса Мелоди стала бы более злопамятной, менее терпимой, и Логан не казался бы таким горячо желанным и безусловно необходимым для нее. И, возможно, тот факт, что сегодня вечером Мелоди даже мельком не видела Джеймса, заставлял ее сейчас чувствовать себя никому не нужной.
Она взбила волосы и растянула губы в улыбку. Вечер обещал быть долгим и изнурительным, но Мелоди была обязана Роберту тем, что научилась не показывать своих подлинных чувств. Наверняка существовало не менее доброй дюжины женщин, которые просто обрадовались бы возможности появиться рядом с ним, и нельзя было заставлять такого милого человека мучиться, размышляя, что же он натворил и чем заслужил спутницу, которая явно хотела быть где-то еще и с кем-то другим.
— Извини, я заставила тебя ждать, — сказала Мелоди, присоединяясь к Роберту в вестибюле.
Его теплые карие глаза окружались морщинками, когда он улыбался, а улыбка появлялась на его лице часто.
— Не надо извиняться. — Он бережно положил ее руку себе на локоть. — Ты достойна того, чтобы тебя дожидались. Кстати, Фрейзеры уже здесь и заняли нам места за своим столиком.
— Как мило, — ответила Мелоди и заморгала: опять это слово «мило». Оно выскакивало то и дело, когда вблизи не было Джеймса. Если бы она
— Довольно много новых лиц, — заметил Роберт, элегантно пробираясь в толкучке этакой шестифутовой махиной и не позволяя никому оттоптать носки розовых атласных лодочек Мелоди.
— Неужто?
Мелоди выгнула шею, пытаясь рассмотреть лицо, особенно ее интересовавшее, но даже каблуки высотой три дюйма не дали ей преимущества, в котором она нуждалась.
Отшумел ужин. Мэр произнес свою традиционную речь, и вскоре после этого начались танцы. Спустя примерно час Мелоди и Роберт проходили мимо бара. Они шли подышать в фойе, где было не так жарко. В этот момент прихрамывающий господин бросился им наперерез и встал между Мелоди и ее спутником.
— Я знал, — захрипел знакомый голос, — что мы найдем тебя рано или поздно. Почему ты нас избегаешь, Мелоди, девочка?
Она и не избегала. Дело было в том, что Мелоди могла непреднамеренно пройти мимо, не обратив на него внимания. Одетый в вечерний костюм, с аккуратно подстриженной седой, но густой шевелюрой, свежевыбритый до блеска, он совсем не походил на того Сета, которого она знала.
— О Боже! Сет, я не верю своим глазам!
— Нарядно, а? — хихикнул он. — Сдается, ты никогда не думала, что я способен вырядиться так, верно?
— Да, не думала, — призналась Мелоди. — Но теперь я это знаю. Позвольте заметить, что вы должны делать это почаще. Сет, вы выглядите… — Она всплеснула руками и рассмеялась. — Вы выглядите сказочно — как почтенный красавец-мужчина.
— А ты — как картинка. — Перебросив трость в другую руку. Сет с такой нежностью поцеловал ей кончики пальцев, что Мелоди почувствовала себя, как это ни ужасно, готовой расплакаться. Несмотря на все совместные переживания за последние два месяца, Сет никогда не прикасался к ней, В лучшем случае он терпел, если она сама похлопает его по плечу или, совсем уж редко, чмокнет в щеку.
— Спасибо, Сет. — Мелоди проглотила подкативший к горлу комок и заморгала. Стоящий рядом Роберт вежливо кашлянул, робко напоминая, что она начинает забывать о хороших манерах. — Роберт, это мой друг Сет Логан. Мы познакомились, когда его положили в больницу в январе.
— Я помню, — ответил Роберт, пожимая Сету руку с безупречной корректностью. — Как вы чувствуете себя сейчас, сэр?
— Снова встал на свои конечности и почти как новенький, — заявил тот. — Мелоди, почему ты перелетала навещать меня в последнее время?
— Я была занята, — солгала она. — Почему-то так быстро промчались последние недели. Вокруг уже весна, а я последний раз заглядывала в календарь, когда еще вроде был январь. Но мы ведь разговаривали по телефону. Сет.
— Но это совсем не то.
— Да, конечно. Вот почему, в частности, я очень рада видеть вас сегодня вечером. А Джеймс, он… э-э, он тоже здесь?
— Он здесь. Он фактически торчал у вас за спиной у бара в течение последних пяти минут, прикидывался, что не слушает, о чем вы говорите. — Сет взмахнул тростью и скосил один глаз на Роберта. — Сдается мне, приятель, что мы могли бы выпить по кружке пива и дать этим двум станцевать разок.