Любовь с призраком
Шрифт:
Таисия упала на подушки и залилась смехом. Ирина с удивлением посмотрела на нее, развеселившуюся непонятно отчего. Сейчас ей хотелось подойти к подруге и ударить ее чем-нибудь тяжелым по голове, лишь бы она перестала так оскорбительно смеяться. Вместо этого Ира прилегла рядом с ней и положила голову Тае на плечо.
— Хочу улететь домой, — сказала она.
— Не торопись. Пусть улягутся страсти. Разве тебе разрешили покинуть город? — И, видя, непонимание в ее взгляде, она уточнила: — Следователь, который всех нас допрашивал, разве позволил тебе уехать?
— Он ничего не говорил по этому поводу.
— Не запрещено, значит, разрешено, — сказала Таисия. — Я с тобой.
— Пытаешься
— Не желаю, — с внезапной яростью произнесла Таисия. — Он — гадкий, лицемерный сукин сын! Чует мое сердце, что это он стоит за смертью своей женушки, которая хотела дать ему пинок под зад. Жаль, что не успела! А тут появляешься ты, влюбленная и богатая. Чудесное совпадение, не так ли? Одним выстрелом можно убить двух зайцев. Коварный Каманин умело разыграл партию, оставшись в выигрыше.
— Я не знаю, что сказать, — Ирина поднялась с кровати и начала складывать вещи обратно в шкаф. — Со мною Дмитрий мягок и открыт.
— Святая простота!
— Да, я верю ему, — Ирина бросила в Таисию шарф, который до этого пыталась ровно сложить. — Он не лжет!
— Кто же тогда лжет? Отвечу сама: тот, кому выгодна смерть Виктории.
— Я с такими незнакома… — Ирина вдруг вся напряглась и повернулась к подруге: — А если и меня убьют?
— Не знаю, плакать мне или смеяться, — Таисия подошла к ней. — За что тебя убивать? Кому ты нужна?
— Не я, а акции, — Ирина прикрыла рот руками.
Таисия усмехнулась:
— Думаешь, кому они достанутся в случае твоей смерти? Людмиле! — Она прошлась по комнате и замолчала на мгновение, обдумывая ситуацию. — Людмила — жена Бурмистрова, а уж ему эти акции могут очень пригодиться. Но я не думаю, что твой отчим пойдет на убийство дочери своей горячо любимой жены только для того, чтобы хапнуть половину компании конкурента.
— Бурмистров? — хмыкнула Ирина. — Зная его, я не стала бы однозначно утверждать подобное.
— А Каманин? Может, он женится на тебе, а потом избавится? Таким образом, у него в руках окажутся и компания, и квартирка в Брайтоне, и крупная сумма денег, которые тебе оставил отец.
Ирина с болью посмотрела на Таисию:
— А если я отдам все это матери Виктории…
Она не успела договорить, потому что Таисия ее перебила.
— Ты окончательно рассудок потеряла?! — воскликнула она и постучала пальцем по лбу. — Не торопись с благотворительностью. Время само подскажет, как поступить. Откупиться можно всегда, главное, сделать это вовремя. Но если ты желаешь поиграть в Робин Гуда, то сделай это грамотно. Например, отдай все мне. Я найду применение твоему наследству.
— Говоришь, Людмиле…
— Что — Людмиле? — не поняла Таисия.
— Если от меня избавятся, то акции перейдут Людмиле, — задумчиво произнесла Ирина и замолчала.
— Ирка, — Таисия подергала ее за руку.
— Не мешай. Нужно придумать, как поступить, чтобы Артур не получил акции, если он надумает избавиться от меня.
— Я же говорю, — улыбнулась Таисия, — отдай их мне. Я надежнее любого банка!
— Сомневаюсь, — рассмеялась Ирина и обняла подругу. — Ты и надежность — понятия несовместимые.
Глава 17
Артур Бурмистров смотрел из окна своего кабинета на проспект, по которому в нескончаемом потоке плыли машины. Конец рабочего дня, люди спешили домой. Одни стремились к любимым, другие возвращались в пустые квартиры. Разные судьбы, разные желания. Возможно, среди них были и такие, как Артур, не желающие покидать свой кабинет и всячески оттягивающие момент встречи со своими
Артур попросил, чтобы ему принесли кофе, затем открыл нижний ящик стола. Там лежала нераспечатанная пачка сигарет его любимой марки, и он долго смотрел на нее, размышляя, стоит ли ему закурить. Он бросил курить больше десяти лет назад, но порою ощущал острую потребность в никотине, вызванную многолетней привычкой. Тогда Артур брал в руки пачку, неизменно хранившуюся в столе, и думал о том, хватит ли у него сил удержаться и не распечатать ее. Несколько раз он срывался, вынимал сигарету и с наслаждением вдыхал запах горького табака, представляя, как сейчас зажжет спичку и сделает первую затяжку. Потом он в ярости выбрасывал сигарету в урну, следом за ней летела туда же распечатанная пачка, но уже на следующий день в ящике появлялась новая, которая так же ждала своего момента, чтобы оказаться выброшенной. Артур улыбнулся, потому что эта, последняя, продержалась дольше остальных. Больше года он не заглядывал в ящик, хотя часто думал о том, что она лежит внизу, там, в нижнем ящике.
Рука его медленно потянулась к пачке, так же медленно она сняла слюдяную обертку и вынула сигарету. Артур пошарил рукой в ящике, ища зажигалку. Неторопливо он глубоко вдохнул, впуская в легкие дым.
В дверь вежливо постучали, и, дождавшись разрешения босса, в комнату вошла секретарь, держа в руках поднос. Она с досадой посмотрела на Бурмистрова, который, небрежно развалившись в кресле, тонкой струей выпускал дым изо рта.
— Сколько?
Она могла позволить себе некоторую фамильярность в общении с боссом, потому что работала на него уже почти двадцать лет, и все эти годы оставалась его верной соратницей — и в неудачах, и в победах. Из всех своих сотрудников Бурмистров больше ценил Екатерину Львовну и любовно называл ее «команданте кубинской революции» — за неизменность чувств и за преданность. Это прозвище закрепилось за грозной Екатериной Львовной, однако работники компании сократили его, превратив в простое Эрнесто.
— Год и четыре месяца. Вы, Катенька, можете идти домой. А я еще задержусь.
Мудрая Эрнесто догадалась, почему Бурмистров остается в офисе. Она хорошо знала босса, и для нее не были тайной его отношения с женой. Похоже, в их семье снова возникли проблемы, раз Артур уже вторую ночь подряд задерживается здесь. Охранник сказал, что вчера он уехал в полночь, и Екатерина Львовна предполагала, что вряд ли он отправился к себе домой. Наверняка был у той дамы, которой она уже несколько месяцев отсылает цветы от его имени.