Любовь сильнее Тьмы
Шрифт:
Элронд недоверчиво посмотрел ему вслед, покачал головой и, сочувственно взглянув на эллет, направился к двери, бормоча что-то “о эльфах, которые обязательно пойдут ещё кому-то помогать, забыв про отдых”.
В комнате остались только Арименэль и Глорфиндейл, но начальник Ривенделла не собирался никуда уходить.
Вместо этого эльф сел рядом с девушкой на кровать.
Эльфийка покосилась в его сторону, но Глорфиндейл совершенно спокойно выдержал её взгляд.
— Не перестаю тебе поражаться, — тихо заговорил он, пристально
Арименэль улыбнулась, глядя на друга, но только улыбка получилась плохо.
— И что же теперь? — хриплым от волнения голос произнесла она. — Что теперь может измениться?
— Прости, — Глорфиндейл явно смутился, затем боль в её глазах, — он был…
— Моим другом, — твёрдо сказала Арименэль, перебив эльда. Она поняла, что Глорфиндейл ничего не знает про то, что она любила Моргомира. — И прости, я не буду сейчас говорить об этом.
— Я понял, — медленно кивнул эльф, глядя на подругу. Затем вдруг улыбнулся. — Может, я не могу понять тебя, но та перемена, что произошла с Моргомиром… Воистину не зря тебя назвали звездой, — Глорфиндейл с улыбкой поднялся, смотря на эллет.
Та через силу улыбнулась. Ей стало немного легче.
Эльф задумался на секунду, а потом совсем серьёзно произнёс:
— Я знаю, что тебе, возможно сейчас трудно… Но верю, ты выдержишь. Не тот сильный, кто никогда не испытывал боль, а тот, кто может найти в себе силы жить дальше. Хотя это… очень больно, — Глорфиндейл сочувственно смотрел на Арименэль.
Эллет молчала, опустив голову и задумавшись.
Эльф ушёл, оставив девушку одну.
Арименэль наконец подняла взгляд, посмотрела в окно.
Там ярко светило солнце. Слышалось весёлое щебетание птиц. Звонкие голоса.
Жизнь продолжалась. Хотя она никогда не стала бы прежней.
***
В Мандосе совершенно нет времени. Нет минут и часов. Неизвестно, сколько минет дней в мире живых.
Моргомир не знал, сколько он здесь уже находится. Часто назгул беседовал с матерью и Намо, старался разыскать эльфов, которые когда-то погибли по его вине.
Многие уже возродились, но те, кто продолжал оставаться в Чертогах, практически простили Кольценосца.
Сам Моргомир, оставаясь один, часто вспоминал Арименэль. Но Намо и Вайрэ не отвечали на его вопросы о ней.
Эсилиэль с волнением подошла к сыну. Рядом с ней появился серьёзный Намо.
— Моргомир, я разговаривала с Мандосом и Вайрэ, — эльфийка покосилась в сторону Владыки Судеб, но тот решил взять дело в свои руки.
— Я вполне могу отправить тебя обратно в Средиземье, — Феантури бесстрастно смотрел на назгула, — только не в моих силах избавить тебя от власти над Сауроном. У тебя есть выбор. Я могу отправить тебя в одно место, но ты не сможешь его покинуть, пока будешь оставаться назгулом, — Намо выдержал долгую паузу, но уже было понятно, что он хочет сказать, — либо ты остаёшься
Моргомир молча смотрел Мандосу в глаза. Он знал, что этот выбор равноправен.
Валар дают шанс. Второй шанс.
Только если он, Моргомир, не будет пребывать в Чертогах, то у него может получиться послать Арименэль хотя бы какую-то весточку.
— И что же будет, если я выберу первое? Как мне освободиться от кольца? — Девятый видел вспыхнувшую в глазах Эсилиэль надежду.
— Узнаешь сам. Со временем, — коротко ответил Намо. Было понятно, что он не скажет. — Всё зависит лишь от тебя.
Моргомир склонил голову в знак понимания. Эсилиэль улыбнулась, да и на лицо Судьи появился намёк на улыбку.
— Где же я окажусь? — лишь этот вопрос интересовал Кольценосца.
Намо чуть помедлил с ответом, а потом наконец медленно произнёс:
— Это место, где есть люди с похожей судьбой. Они тоже ожидают своей участи… И не могут освободиться. Только ты, в отличии от них, будешь жив, — Феантури перевёл взгляд с Моргомира на Эсилиэль, — я дам вам время попрощаться.
Назгул с лёгкой грустью посмотрел на мать. Та улыбалась, хотя в её глазах застыли слёзы.
— Мы вряд ли увидимся теперь, — Моргомир вздохнул. Не смотря ни на что, расставаться с матерью, которую он так любил и раньше не видел, не хотелось. — Прощай, матушка.
— Я так не познакомила тебя с твоими родственниками, — с сожалением вспомнила эллет, — и не рассказала о… Впрочем, теперь уже некогда. Возможно, ты всё узнаешь. Потом.
Моргомир лишь молча обнял мать. Потом отстранился. Взглянул на Мандоса. Тот всё понял без слов.
Мир как-то сразу потускнел, начал медленно исчезать.
Эсилиэль лишь улыбнулась и помахала рукой.
Закружились невесть откуда взявшиеся звёзды. Мерцали и переливались. Потом вдруг внезапно вспыхнули ослепительным светом, таким ярким, что Моргомир зажмурился и отступил на шаг назад.
А потом всё исчезло.
Пропали Чертоги. В воздухе пронёсся холодный, пробирающий до мурашек промозглый ветер.
Это было уже совсем другое место. Тёмное, холодное.
Назгул с недоумением огляделся по сторонам, стараясь понять где он находится. Потом вдруг что-то прояснилось в его памяти, и на лице Кольценосца появилась усмешка, впрочем, весьма удивлённая.
— Значит, Димхольд*…
***
Прошло совсем немного времени, а в Ривенделле уже заговорили о совете, на который будут созваны представители всех свободных народов Средиземья.
Весь Имладрис охватило волнение. На этом совете решат, что же делать с Кольцом Всевластия.
Глорфиндейл вызвался помочь Фродо, который должен был прийти в Ривенделл, и в скором времени эльда собирался уехать из долины.
На западный Тракт отправился ещё и отряд эльфов : расчищать дорогу от орков и прочей нечисти.