Любовь сильнее Тьмы
Шрифт:
— Саруман, — гневно прошептала эльфийка, презрительно смотря на мага, — один из истари, ранее могущественный и мудрый, а сейчас — падший и безумный.
Лицо мага перекорежело от злости. Он метнул тяжёлый взгляд в сторону девушку и, сжав посох, глухо прошипел:
— Ты не в том положении, чтобы дерзить мне, девчонка.
Арименэль презрительно улыбнулась и дерзко взглянула в тёмные глаза истари. Тот нахмурился, развернулся и, не сказав ни слова, направился в башню. Орки, державшие
Девушка старалась оглядеться, краем глаз оглядывая бесчисленные коридоры, лестницы, картины и разные непонятные штуки. Она не думала о том, что её ждёт, но уже чувствовала глухой страх в душе. Чем ближе к залу — тем страшнее становилось, и эльфийка невольно бледнела, больше не имея возможности сохранять безмятежный вид.
Урук-хайи ввели её в зал. Саруман, не оглядываясь, небрежно щёлкнул пальцами, и орки поспешили ретироваться, а Арименэль решила размять затёкшие руки. На запястьях остались красные следы верёвок.
— Саурон многое обещал за тебя, — бесстрастно произнёс тёмный маг, смотря в небольшое окно, открывающее вид на восток.
Арименэль внезапно почувствовала дрожь. Саурон? За неё? Но… зачем? Хотя всё ясно… Или нет.
— Но зачем? — хрипло отозвалась девушка, с ужасом глядя на незаметно усмехающегося Сарумана, — разве я нужна Саурону? Почему?
Маг резко развернулся и неслышно подошёл к Арименэль. Взглянул прямо в глаза. На его лице появилась жуткая улыбка, да такая, что эллет невольно вздрогнула и подалась назад.
— А ты не догадываешься? — свистящим шёпотом спросил он, — благодари Эру, что ещё не всё Средиземье знает о… ты ведь понимаешь?
— Понимаю, — тихо сказала Арименэль, опустив голову. Она сама ведь написала письмо, где призналась. Вести не всегда разлетаются быстро, но в скором времени всему Эндорэ будет известно о ней и Моргомире.
— Саурон действительно хочет видеть ту, которая смогла вернуть на сторону Света одного из назгулов, — Саруман, продолжая жутко улыбаться, подошёл к небольшому постаменту. На постаменте лежало нечто круглое, укрытое тёмной тканью, — подойди.
Но Арименэль продолжила стоять на месте, но маг грубо подтащил её к постаменту и резко сдёрнул ткань. Перед глазами девушки был палантир. Эллет попыталась было отскочить, но не смогла даже сдвинуться с места.
В шаре начал точно разгораться пожар. Мелькнули Мёртвые Топи, пронёсся перед глазами мрачный Минас-Моргул, начала стремительно приближаться башня Барад-Дура. И вот в палантире показалось Око.
Арименэль дёрнулась, в ужасе смотря на Глаз. Саурон заметил её. Гнев блеснув в его взгляде, ярость.
“— Ты?!”
“— Я”
Глаза слепило от пламени, а Арименэль почувствовала, как едва ли не теряет сознание
“— Скоро мы встретимся, эллет”
Эльфийка слабо улыбнулась и упрямо покачала головой. Нет, они с Гортхауром не встретятся.
“— Никогда, прислужник Моргота! Слышишь? Никогда!”
Яркая вспышка осветила мрачный зал, а Арименэль с криком отшатнулась от палантира. Саруман чуть поморщился и быстро накинул ткань на темнеющий шар.
— Тебе недолго осталось, эльфийка, — сказал он уже без всякой насмешки, с полной серьёзностью, — всему Средиземью недолго осталось. Первым, кто погибнет, буд…
Арименэль резко перебила его, даже не поражаясь собственной дерзости:
— Первым будешь ты, Саруман.
Маг нехорошо улыбнулся. Больше он ничем не выразил гнева, лишь крепче сжал посох.
В зал снова вошли урук-хаи. Арименэль высоко подняла голову и, не глядя на них, сама вышла из помещения, сопровождаемая орками.
Саруман задумчиво посмотрел ей вслед, а затем повернулся к окну и обвёл взглядом окрестности Изенгарда. Вокруг копошились ирчи, грозно рыча и потрясая оружием. Они были готовы отправиться в бой.
— Что же, битва за Средиземье началась.
Комментарий к Глава 23. А вокруг война
*на эльфийском орки будут называться ирчами.
========== Глава 24. Чары Сарумана ==========
По стенам стекала мутная вода, на полу сырого подвала образовались грязные лужи. В тёмных углах висела бурая паутина, по ней ползали пауки.
Каждый день одно и то же.
Арименэль вздрогнула и отодвинулась подальше. В последнее время в подвалах Изенгарда становилось холоднее.
Саруман часто приходил. Что-то пафосно вещал, пытался в чём-то её убедить. Эльфийка лишь презрительно улыбалась, качала головой и говорила что-то насмешливое. Тогда маг приходил в ярость, громко кричал и топал ногами. И, пригрозив медленной смертью, уходил, раздражённо стуча о пол посохом.
Один раз бывший истари привёл её в зал, вывел на балкон и указал на огромную армию урук-хайев, стоявших у башни и стучавших мечами и копьями о щиты.
— Этого хватит, что сокрушить Рохан, это презренное королевство грубых роханцев, — Саруман язвительно улыбнулся, — хотя королевство — слишком громко сказано.
Арименэль промолчала, прекрасно осознавая, что орков действительно слишком много. Оставалось надеяться, что у людей хватит сил противостоять такому злу.
— Мордорские слуги сильны, но они боятся солнца, — молвил маг. В его голосе прозвучало самодовольство. — Уруки же могут сражаться всегда. Даже Анор не испугает их, — Саруман откровенно насмехался, и девушка решила подать голос: