Любовь слепа
Шрифт:
Нетрудно представить, что подумает Джордж, хотя, конечно, он слишком хорошо воспитан и виду не подаст. Однако очень скоро начнет терять терпение. Станет раздражительным и сердитым. Наконец возненавидит ее, уверившись, что выбрал себе худшую во всем английском королевстве супругу. Он пожалеет, что вообще увидел ее, и, наверное, отошлет опостылевшую жену обратно к отцу.
Как же она все это вынесет?
Элайя почувствовала подступающие жгучие слезы и прижала к глазам кулаки,
Нет, она не станет плакать, слезы — удел глупцов. Это слабость, которую она не может себе позволить. Слезы — оружие неженок.
Кулаки медленно разжались, и она закрыла лицо ладонями, будто пряча свой позор от любопытных глаз.
Но слезы все текли и текли меж пальцев, и плечи ее начали вздрагивать от безмолвных рыданий.
Глава двенадцатая
— Джордж, пора вставать! — громко скомандовала Элайя. — Нечего валяться в постели все утро.
— Да ведь еще не рассвело…
— Тебе оттуда не видно! — воскликнула она и резко откинула полог кровати, так что Джордж зажмурился от яркого света. — Заутреня уже кончилась. Да и месса, наверное, близится к концу.
— Окна выходят на восток, — оправдываясь, отозвался Джордж. — Я не слышал колокола.
— Ты проспал — вот и не слышал!
— А ты — нет. Очень похвально, — одобрительно заметил он. — Но стоит ли удивляться, что я устал. Я не Геркулес, любовь моя. И не Эрот.
— Это верно, — отозвалась она тоном, который Джорджу совсем не понравился.
Приподнявшись на локте, он увидел, как Элайя надевает истертый кожаный пояс поверх вылинявшей, изрядно истрепанной мужской рубахи, не подшитый подол которой давным-давно превратился в бахрому. Джордж еле сдержался, чтобы не выругаться вслух. На Элайе был ее обычный наряд — бриджи, обрезанная юбка, мужская рубаха и пояс. А он так надеялся, что теперь она станет одеваться, как пристало супруге лорда!
— Говорю тебе, уже поздно, — повторила она. — Поднимайся!
Джордж решил, что сперва надо уговорить Элайю скинуть этот нелепый наряд, а уж потом он придумает, как заставить ее надеть приличное платье.
— Полежи со мной немного, — ласково предложил он.
На мгновение ему показалось, что жена колеблется, однако она чопорно поджала губы.
— Нам следует пойти к мессе. Это наш долг.
— Я знаю, в чем состоит мой долг, — ответил он, стараясь скрыть раздражение. Ясное дело, она не в настроении нежиться с ним в постели. Сегодня утром Элайя напомнила ему лошадь, под седло которой подложили колючку.
Джордж нехотя вылез из постели. Коснувшись ногой холодного каменного пола, он зябко поежился и обхватил
— Господи, какой холод! Разожги же жаровню!
— Да ладно тебе, разве это холод? — пристыдила его Элайя. — Одевайся побыстрее — вот и не замерзнешь. — Она протянула ему его самые старые бриджи.
— А я хотел их выкинуть, — пробормотал Джордж и повернулся к сундукам с одеждой.
— С какой это стати? — поинтересовалась Элайя.
— Да с такой, что они едва ли сгодятся последнему нищему в деревне.
— Их же латали всего два раза! — возразила Элайя.
Джордж откинул крышку сундука и достал чистую белую сорочку.
— Разве я не говорил тебе, что денег у меня хватает?
— Но хватит ненадолго, если швырять их на ветер! — вспылила Элайя.
— Я не желаю одеваться как бродяга.
— Ну, тогда я буду их надевать.
— Не будешь! — заявил он, натянув длинную сорочку, доходившую ему до середины бедра. — Собственно говоря, тебе вообще не следует носить бриджи.
— Я всю жизнь так одевалась. Джордж снова принялся копаться в сундуке.
— Пока ты жила у отца, он был вправе следить — или не следить — за твоей одеждой. Однако теперь ты моя жена и живешь в моем доме, и я говорю тебе, что не потерплю таких нарядов.
— Но у меня нет ни одного подходящего платья.
— Надень зеленое. Эльма может подогнать его так, чтобы оно сидело на тебе получше, — сказал Джордж, доставая длинную шерстяную накидку алого цвета.
— Хорошо, я подумаю о твоей просьбе, — надменно произнесла Элайя.
Круто повернувшись, Джордж в изумлении уставился на нее.
— Элайя, я могу позволить себе выбросить эти обноски в окно, так же как и купить тебе столько платьев, сколько ты пожелаешь.
— Нечего хвалиться такими глупостями, — обиженно ответила она. — Я не люблю платья.
Джордж шагнул к ней и выхватил проклятые бриджи у нее из рук.
— Я не спрашивал, нравится ли тебе носить платья. Ты должна их носить! — Он размахнулся и швырнул рванье в окно.
Элайя вскочила, с яростью глядя на него.
— Да что же ты делаешь?!
— Это мой замок, и я могу делать все, что захочу!
Прищурившись, она сжала губы и скрестила руки на груди.
— Ты говоришь, как неразумное дитя!
— Я не дитя, — отчеканил он. — Я твой муж, и не желаю, чтобы ты разговаривала со мной в таком тоне.
— Если ты намекаешь на то, что я не желаю сюсюкать, жеманиться и льстить тебе, — да, я не собираюсь это делать! — вспылила Элайя, заливаясь краской. — И не жди от меня пустой светской болтовни. Наверное, тебе нравятся такие лицемерные особы, как леди Марго!