Любовь слепа
Шрифт:
Элайя попыталась представить себя рядом с Руфусом. Странно, но почему-то это оказалось непросто. Зато она без труда вообразила, как сэр Джордж будет неспешно ласкать обнаженное тело женщины, доводя свою подругу до любовного неистовства. Ей стало жарко, и она тряхнула головой. Руфус вечно спешит и торопится, но это же не значит, что он станет скверным мужем? Главное — не забывать: друг с другом они чувствуют себя свободно и непринужденно, как братья.
Вот оно что! Да ведь он и впрямь обращается с ней, как с братом!
Придется измениться,
На мгновение ее охватили тяжкие сомнения. А сможет ли она вести себя, как подобает женщине? Она не умеет ни одеваться, ни причесываться, ни даже ходить по-женски. Затем уверенность вернулась к ней. У нее же есть целых два платья! Одно, правда, старенькое, но другое отец купил ей в прошлом году. Неужели он уже тогда подумывал о ее замужестве?
Если честно, то мысль о вступлении в брак ничуть не смущала Элайю. Все дело в том, чтобы муж достался подходящий. А подходит ей лишь один человек на всем белом свете — Руфус Хамертон.
После купания Джордж почувствовал себя намного лучше и переоделся в красивую тунику алого цвета, по последней моде спускавшуюся до верха его изящных сапог.
Стоя на пороге зала, он внимательно рассматривал собравшихся.
Как и следовало предполагать, он не увидел ни одной дамы.
В ожидании вечерней трапезы за длинными столами сидели воины сэра Томаса, чем-то — если не цветом волос, так манерами — смахивающие на Руфуса. Они громко переговаривались, рассуждая о ристалище, которое должно было состояться завтра.
Может, будет лучше, если он вообще откажется от мыслей об Элайе Дугалл? — подумал Джордж. Если Руфус Хамертон ей по душе, так с Богом. А если она не желанна Руфусу, тут уж ей ничем не поможешь.
Позади послышалось шуршание женских юбок. Повернувшись, он увидел Элайю.
На девушке было темно-зеленое бархатное платье простенького покроя, весьма скверно сидевшее на ней — слишком слабо зашнурованный лиф открывал безупречную грудь куда больше, чем это дозволялось.
Волосы ее по-прежнему были заплетены в косу, на сей раз чуть более аккуратную и даже не очень умело перевитую мятой зеленой лентой, но несколько непокорных прядей все равно касались ее раскрасневшихся щек.
Вдруг Джордж заметил, что на ногах у девушки все те же заляпанные грязью сапоги.
Она улыбнулась, и он было обрадовался, но тут же увидел, что улыбка ее обращена к Руфусу Хамертону, чья рыжеволосая голова возвышалась над группой солдат у камина.
Стараясь не выказывать раздражения, Джордж низко поклонился Элайе.
— Вы прелестно выглядите, — куртуазно прошептал он, одарив ее самой очаровательной улыбкой, которую только сумел изобразить. — Зеленый цвет изумительно идет вам.
Золотистые от загара щеки девушки залились густым румянцем, и Джордж снова улыбнулся, теперь уже совершенно искренне.
— В первую минуту, как я увидел вас, мне
В глазах Элайи мелькнуло презрение.
— Ангелы, да будет вам известно, — прошипела она ядовито, — одеваются в белое.
— Ну, конечно же. Это ваша красота сбила меня с толку. — Элайя уставилась на него так, словно он сошел с ума, однако он предпочел ничего не замечать. — Миледи, позвольте проводить вас к столу, — сказал он и, ловко подхватив ее руку, положил на сгиб своего локтя.
Она попыталась отстраниться, но он накрыл ее пальцы ладонью свободной руки.
В это мгновение Руфус нечаянно повернул голову и замер.
— Элайя?
— Добрый вечер, Руфус, — проговорила она, вырвав руку у сэра Джорджа. — Добрый вечер, — обратилась она к солдатам, которые таращились на нее, разинув рты от удивления.
— Святые угодники, Элайя! — громко воскликнул Руфус, окинув девушку с ног до головы таким бесцеремонным взглядом, что Джордж с трудом сдержался. — Я и не знал, что у тебя есть приличное платье! — Он ухмыльнулся во весь рот, а солдаты начали пересмеиваться.
— Как видишь, — мрачно отозвалась Элайя и принялась теребить длинный рукав своего платья, даже не догадываясь, что от этого грудь ее еще больше обнажилась. Затем, к отчаянию сэра Джорджа, она украдкой взглянула на него и громко прошептала в сторону Руфуса: — Кое-кто из присутствующих может не согласиться, но я чувствую себя настоящим пугалом в этом платье.
Интересно, что их связывает? Перемигивания? Или поцелуи в укромных уголках? Или, может быть?..
Джордж ощутил, как краска гнева заливает его лицо, и с трудом сохранил спокойное выражение. Подойдя к столу, он небрежно прислонился к креслу.
— Платье изумительное, оно не скрывает ваших прелестей даже от холода, смею надеяться, что простуда отступит перед ними. — Солдаты зафыркали, пытаясь сдержать непристойный хохот, а Элайя удивленно взглянула на гостя.
— О чем это вы?
На пороге зала появился сэр Томас, следом за которым шел рослый священник. Казалось, святой отец не хуже заправского вояки умеет обращаться и с мечом, и с копьем. Заметив дочь, сэр Томас резко остановился, и священник чуть не налетел на него.
— Элайя… — растерялся сэр Томас. — Ты что же, до сих пор не пригласила нашего гостя присесть?
— Ах, конечно же! — Сложив губы в приветливую улыбку, девушка обернулась к Джорджу. — Вы сядете справа от отца, — приказала она.
— Естественно, — лениво протянул он в ответ, не двигаясь с места. Она не имеет права командовать им, как слугой, тем более на людях. — А вы сядете…
— Рядом с вами, — отрывисто ответила она.
Джордж выпрямился и прошел к столу, где галантно придержал кресло для Элайи. Размашистыми, мужскими шагами она обошла стол и плюхнулась в кресло с хмурым видом обиженного ребенка, явно не подозревая, что слабая шнуровка на лифе платья позволяет соседу отлично рассмотреть ее красивую грудь.