Любовь слепа
Шрифт:
— С удовольствием, миледи, я буду счастлив, — ответил он и заговорил тише, так что слова его расслышала только Элайя: — Так счастлив, что готов простить рыжему его грубость. — (Элайя только тут сообразила, что совсем забыла о своем товарище.) — Итак, миледи, мы скоро увидимся.
Он повернулся к солдатам, и Элайя поспешила удалиться. Она обогнула башню и замедлила шаг. Убедившись, что ее никто не видит, она вернулась и принялась подсматривать из-за угла. Сердце ее бешено билось, и кровь стучала в висках.
Руфус уже лежал
— Давай еще раз, — попросил он, неловко поднимаясь на ноги.
— На самом деле все очень просто, — сказал сэр Джордж, поигрывая мечом, и, сделав неуловимо быстрый выпад, сопроводил его точным движением ноги.
Руфус с размаху плюхнулся на землю с раздраженным воплем. Сэр Джордж нагнулся, протягивая ему руку и что-то шепча на ухо. Оба весело рассмеялись.
— Быстро же вы подружились! — пробормотала Элайя и почти побежала прочь.
Сэр Джордж искупался и сменил запачканную в дружеском поединке тунику на другую, насыщенного синего цвета. В прекрасном настроении он направился к конюшням, довольный, что сумел доказать Элайе свое искусство владения мечом. Теперь она наверняка поняла, что медвежьей силе и завидному росту не устоять против опыта и мастерства.
Он улыбнулся, припоминая кипу свежего белья на табурете. Кто-то побывал в его комнате, и нетрудно было догадаться, кто именно: таинственный гость или, вернее, гостья не преминула взглянуть на его мыло, весьма недешевое приобретение, проделавшее долгий путь из самого Константинополя.
Наверное, Элайя поднесла кусочек мыла к своему точеному носику, жадно вдыхая его пряный аромат…
Любопытно, что еще заинтересовало ее в его комнате? Может быть, кровать? Пришло ли ей в голову, что она может разделить это ложе с ним, они вместе погрузятся в мягкие глубины пуховой перины, пока он будет целовать и ласкать ее, пробуждая в ней страсть?
Господи помилуй! Надо держать себя в руках, недовольно подумал Джордж, а не то будет крайне неудобно сидеть в седле!
Он свернул за угол и сразу же увидел Элайю верхом на громадном черном жеребце. Глаза их встретились, и он улыбнулся.
— Это тот самый красавец, что так бессердечно покинул вас вчера? — весело поинтересовался он.
— Да, это Демон.
Услыхав свое имя, конь принялся нетерпеливо пританцовывать на месте.
Джордж был приятно поражен тем, как легко и властно девушка усмирила его.
— Я не видел вас за полуденной трапезой.
— Я была не голодна.
— И вашего отца тоже не было, — заметил он.
— Он поехал судить браконьеров, — нахмурившись, ответила Элайя. — И вернется, скорее всего, к вечеру.
— Прошу прощения, я схожу за моей лошадью, — извинился сэр Джордж, но грум уже вывел его гнедого коня, который был на целую ладонь ниже Демона. — А это Аполлон, — представил его сэр Джордж и вскочил в седло. — Ну что, вперед?
— Вперед, — откликнулась Элайя и вонзила
Джордж, не веря своим глазам, смотрел ей вслед. На головокружительной скорости девушка вылетела за ворота замка. Солдаты и слуги привычно кидались врассыпную, заслышав стук копыт.
Опомнившись, сэр Джордж пришпорил Аполлона, на скаку выкрикивая извинения всем, кто оставался позади.
Элайя ни разу не остановилась, чтобы подождать его. Они миновали деревню, пересекли раскисшие от весенних дождей поля, где крестьяне возились у своих посадок, и, все так же галопом, помчались по узкой лесной тропинке вдоль берега реки.
Несмотря на неистовую скачку и неровную дорогу, Элайя то и дело оглядывалась, вероятно, чтобы убедиться, насколько отстал ее спутник. Сэр Джордж старался не терять ее из виду.
Наконец Демон замедлил ход. Элайя натянула поводья, соскользнула с седла и, вызывающе взглянув на сэра Джорджа, повела коня к старым ивам. Вероятно, за ними скрывался ручей.
Джорджу давно хотелось пить. Холодная вода поможет ему вернуть ровное расположение духа. Он спешился и прошел вперед. За кустами действительно скрывался ручей. Демон жадно припал к воде. Джордж накинул повод Аполлона на ветку и осмотрелся.
— А вы неплохо ездите.
Элайя стояла, прислонившись к стволу ивы и скрестив руки на груди.
— Вы тоже.
Поморщившись, она оттолкнулась от дерева и шагнула к Джорджу, отводя в сторону ветки с уже начавшими распускаться почками.
— Я не хочу выходить за вас замуж, — внезапно объявила она.
— Ну, что же, миледи, кокеткой вас не назовешь… А можно узнать, почему мое еще не сделанное предложение обречено на отказ?
— Разве вам мало того, что вы мне не подходите?
Джордж сделал над собой усилие, пытаясь не обращать внимания на ее вызывающий тон.
— Ваш батюшка одобряет наш брак, и, разумеется, в мою пользу говорят некоторые факты. — Он подошел к ручью, набрал в горсть мелкие камешки и по одному начал швырять их в прозрачную воду, словно подкрепляя этим каждую свою фразу. — Я богат. И совсем не скуп. Обещаю хорошо обращаться с вами. Я в дружбе со многими влиятельными лордами нашего королевства. Помимо всего этого, я располагаю кое-какими личными качествами, которые еще ни одна женщина не находила отталкивающими.
— Не забудьте присовокупить тщеславие и развращенность, — с упрямством, делавшим честь дочери сэра Томаса, добавила Элайя и тоже подошла к ручью.
Джордж удивленно вскинул брови, стараясь скрыть нараставшее раздражение.
— Это серьезные обвинения, миледи. Вероятно, вы считаете меня тщеславным потому, что мне нравится нарядная одежда, и развращенным, поскольку я предпочитаю, чтобы все вокруг меня радовало глаз и было удобно. В свое оправдание могу сказать, что ни разу не потратил больше, чем дает мне мое имение.