Любовь, страсть, ненависть
Шрифт:
– Конечно, – галантно ответил он. – Как я мог вас забыть, Шерли?
– У меня для тебя приятные новости, Умберто. Скажи, ты сейчас чем-нибудь занят?
– Ну, пара сценариев в папке есть, да и вообще работы до чертиков, Шерли, – попытался подстраховаться Скрофо, глядя на тощую стопку отвратительных сценариев на своем столе. – Но, должен признаться, ничего конкретного, ничего такого, что бы меня действительно волновало и интересовало.
– Как насчет того, чтобы приехать в Акапулько и взять бразды правления над «Кортесом» в свои руки? – возбужденно спросила Шерли. Возникла пауза, Скрофо судорожно соображал. – Алло, алло, Умберто, ты меня слышишь?
– «Кортес»? Фильм Макополиса
– Он сдох, – радостно заявила Шерли. – Умер сегодня утром. От инфаркта. Я разговаривала со Спиросом по поводу твоего приезда сюда, Умберто, он, кажется, склонен согласиться. Ты-то свободен? Можешь ты этим заняться?
– Да, да, я свободен. – Умберто не мог скрыть радость в своем голосе. – Э-э… очень печально, что такое случилось с Захарией. Он был великолепный продюсер. – Мысль о том, чем может оказаться для него это предложение, повлияла на Скрофо, как марихуана, от волнения его голос стал еще более хриплым и резким.
– Тогда позвони Спиросу Макополису немедленно. Его телефон: Крествью 7-79-33. Быстро грузи свою задницу в первый же самолет и улетай из своего сраного Вечного города, – тараторила Шерли. – Прилетай в Акапулько, и начнем работать, Умберто. Здесь работы по горло.
– Чао, Шерли, и большое спасибо, дорогая, – поблагодарил Умберто. Положив трубку, он почувствовал, что его сердце бьется так сильно, что может разорваться еще до того, как он совершит свой первый шаг к успеху в Голливуде. Он быстро позвонил на международную телефонную станцию, но, к его огромному разочарованию, ему ответили, что все линии связи с США заняты.
Он взял красивую золотую ручку, подарок Рамоны в день окончания съемок, и стал машинально рисовать ею на наволочке: ПРОДЮСЕР УМБЕРТО СКРОФО. Что-то выглядело не так. Видимо, все дело в его итальянской фамилии. В мире кино любили и уважали Карло Понти и Федерико Феллини, но в звучании его собственного имени было что-то… неприятное. По-английски это значит «неряшливый» или «аморальный. Да, впечатление гадкое. Для солидного голливудского продюсера это не годится. Нужно что-то придумать!
Он выписывал на наволочке варианты: С. КРОФА, КРОФФ, КРОФТ. Крофт – это то, что надо. Прекрасная фамилия. Для него в этом слове было что-то шотландское. Оно напомнило ему об очаровательном маленьком коттедже в горах Шотландии, где он недавно побывал. Умберто он заменит на Хьюберт. Хьюберт Крофт. Великолепно. Оставалось еще одно. Он вспомнил имена всех своих любимых продюсеров, которых он считал гениями: Дэвид О. Зелцник, Джек Л. Уорнер, Дэррил Ф. Занек. Не хватало еще одного инициала. Он возьмет букву «С» из слова Скрофо. Хьюберт С. Крофт. Теперь оно звучит как имя настоящего голливудского продюсера. Он снова позвонил на станцию, и на этот раз его соединили с офисом Спироса Макополиса.
Наконец-то он добился того, чего хотел. Он был на пути к своей мечте.
Глава 8
Наступил день банкета. Рамона проснулась в своей залитой ярким солнечным светом комнате от ужасной головной боли. Слишком свежа была память о трагической смерти Зака. Вместе с завтраком служанка принесла ей в постель последний номер «Новостей Акапулько». Газета была переполнена невероятными деталями и слухами о предстоящем знаменательном событии, посвященном началу съемок «Кортеса». Если верить корреспонденту отдела социальных новостей, это будет самое знаменательное событие в Акапулько за все годы его существования. Лана Тернер и Линда Кристиан скоро прилетят из Голливуда и присоединятся к уже отдыхающим здесь Эрролу Флинну, Аве Гарднер и Гилберту
На вечер Рамона пригласила два ансамбля: один из самой столицы, Мехико, и второй, больше похожий на бродячую группу музыкантов, из соседнего города. Они называли себя «Лос Парагвайос» и исполняли мексиканские народные песни.
В модных журналах Рамона постоянно просматривала «список десяти самых желанных гостей» и составляла свой собственный список, надеясь восстановить свою репутацию. Несмотря на огромную печаль из-за смерти Зака, она не отменила прием. Целая армия прислуги с самого восхода чистила, терла, мыла, подмотала и полировала огромный дом из мрамора и стекла. По ее замыслу, на поверхности двух бассейнов должны были плавать два роскошных цветочных ковра. И не какая-то там сирень и жасмин, а белоснежные розы, сотни белых роз, доставка которых обошлась ей в несколько тысяч долларов.
Этот праздник будет стоить целое состояние, но сама Рамона не заплатит за него ни доллара. Хотя князь и потакал всем ее прихотям, детство, проведенное в Венгрии, внушило ей огромное уважение к деньгам. Дидье, который начинал мальчиком на побегушках, прежде чем стал самым известным и влиятельным продюсером в Англии, научил ее всему, что необходимо знать о деньгах и денежных операциях. Его совет был прост: «Никогда не плати за все сама, если есть тот, кто может заплатить за тебя». Дидье всегда ругал ее, когда узнавал, что она покупает себе перчатки и чулки для тех фильмов, в которых играет второстепенные роли.
– Всегда бери в долг то, что тебе требуется для съемок. Это должно стать твоим девизом! – Рамона хорошо запомнила слова брата. Поэтому, когда Зак предложил ей организовать этот вечер, она согласилась, считая, что за все, естественно, заплатит «Коламбиа пикчерз».
Хладнокровно оценив ситуацию, Рамона решила не допустить, чтобы смерть Захарии испортила праздник. Она не видела никакого смысла оплакивать покойного слишком долго. Со дня похорон Зака прошло три дня. Этого было достаточно; жизнь продолжается.
Она набросила на себя кремовый пеньюар. Вставив в свои блестящие волосы черепаховый гребешок и смыв с лица косметику, она начала просматривать длинный список дел, которые ей надо было сегодня сделать.
Вечером все должно быть необычайно красиво и роскошно. Но ей хотелось поразить не только знаменитых гостей, которые скоро здесь соберутся, но и Умберто Скрофо, который стал новым продюсером вместо Зака, и которого она очень хотела заполучить к себе. Вчера вечером Ирвинг Франкович проболтался, что Умберто уже назначен главным продюсером, правда, он хочет изменить имя. Работа с Умберто в прошлом году доставила ей большое удовольствие, к тому же ей всегда было с ним интересно.
Тогда она играла одну из главных ролей. Теперь Рамона надеялась уговорить Умберто сделать ее роль в «Кортесе» более значительной. Именно то, чего Захария не хотел делать, несмотря на их отношения.
«Шахерезада» была огромным многоэтажным зданием, похожим на арабскую мечеть. На самом верху, где-то на уровне десятого этажа современного здания, находилась старая подвесная кабинка для съемок, которая по толстым железным тросам спускалась от дома Рамоны прямо к ее личному пляжу. Это была антикварная редкость, ее всегда содержали в порядке и безопасности, и все посетители «Шахерезады» обязательно спускались в ней на уединенный пляж Рамоны.