Любовь у тебя перед носом
Шрифт:
— И я тебя… — прошептала она в ответ.
Я галантно помог ей сесть в такси, а когда мы приехали, выйти, открывая дверцу и подавая руку. Шоколадка была сегодня слишком молчалива и задумчива, мне едва удалось расшевелить её, она даже улыбалась моему джентльменскому поведению, но уже за столиком снова поникла, без интереса листая меню.
— Кэт, точно всё в порядке? .. — подал я голос, потянувшись рукой через стол и сжимая её тонкие пальчики.
— Да… Просто устала… Трудная неделя и по тебе соскучилась… — тихо ответила она.
Мы сделали заказ и принялись за еду, ощущение, что что-то не так,
— Кэт, я тебя очень сильно люблю… И это тебе… Я хочу предложить тебе переехать ко мне… — на одном дыхании проговорил я, открывая крышечку и демонстрируя подвеску.
Но дальше случилось то, чего я никак не ожидал, любимая не ответила, её лицо исказила гримаса боли и по щекам мгновенно побежали слезы.
— Кэт? .. — прохрипел я.
— Я не могу принять этот подарок… И предложение тоже… Прости… — прошептала она, нервно вгоняя ключ в замок и открывая дверь.
— Кэт, но… Кэт? .. — мне было так больно, я попытался взять её за руку, но она лишь одернула её, не впуская меня в квартиру.
— Я хочу побыть одна… Уйди… Я прошу… Пожалуйста… — сквозь рыдания попросила Шоколадка.
Я сделал ещё одну попытку переступить порог, но она просто захлопнула дверь прямо у меня перед носом. Наверно, нужно было остаться здесь, сделать хоть что-то, но она хотела, чтобы я ушел, и я ушел. Уже дома я оглядел квартиру, свое отражение в зеркале, чувствуя себя полностью пустым. Странно так, у меня было маленькое жилище в захолустье, рваные кеды, краски, кисти и ничего больше, а сейчас эти чужие мне три комнаты, деньги, а мои полотна так и лежат, упакованы ещё Клэр, когда меня выселили, но сейчас я беднее, чем тогда…
Я нервно сбросил с себя пиджак и ослабил хватку галстука на шее, сейчас эта удавка душила. Я всё пытался понять в чем дело, что пошло не так, где я сделал оплошность. В результате я схватил телефон и принялся набирать номер Кэт, но она не отвечала, я строчил сообщения, умоляя объясниться, умоляя простить, сам ещё не зная за что, но лишь бы всё вернулось обратно. Она сжалилась, и в трубке послышалось глухое и усталое «алло».
— Кэт… Солнышко… Только не отключайся, я тебя прошу… Прости меня… Прости… — зачастил я. — Шоколадка, ну же, объясни мне в чем дело? .. Ты что, бросаешь меня? .. Из-за чего? .. Разлюбила? .. — эти вопросы сами по себе сорвались с губ, и я боялся ответа.
— Ты изменился, Нейт… Ты совсем другой… — сипло ответила Кэт.
— Что? .. Ну что ты такое говоришь? .. Я ведь просто хотел сделать тебе приятно… И цветы, и ресторан, и подарок… — растерянно проговорил я. — Тебе не понравилась подвеска? .. Или я поспешил с предложением жить вместе? ..
— Знаешь, я была готова жить с тобой в той квартирке… И нам бы хватило места… И этот старый диван был для меня самым удобным в мире… Лишь бы ты был рядом, ты прежний… — её слова словно обухом по голове ударили. — Я влюбилась в тебя такого: смешного, свободного, порой безрассудного, в парня, который мне таскал розы с городской клумбы и
— Кэт, я всё оставлю… Я оставлю к чертям… Я всё тот же… — глаза предательски защипало.
— Нейт, нам обоим нужно время, чтобы всё расставить по местам… Давай сделаем перерыв… — сквозь всхлип выдохнула она.
— Из-за чего?! Из-за этого подарка?! — я сорвался и был полностью в этом неправ.
— Котрелл постоянно изменял мне… Только я узнала об этом слишком поздно… Каждый раз он дарил эти долбаные букеты и побрякушки, словно извиняясь… И в самый последний раз, когда я не выдержала и решила уйти, он принес мне утром такую же подвеску… — её слова разорвали сердце в клочья.
— Я такой идиот… Кэт, прости… Я люблю тебя… — теперь уже и я плакал вовсю, как ребенок.
— Ты ни в чем не виноват… Нейт, это бизнес твоего отца, и ты не должен оставлять работу… Я не хочу отбирать у тебя возможности… Но ты теряешь себя… Прости, мне нужно время… — она просто сбросила, а я судорожно набрал снова, но её телефон оказался отключен.
***
Утро встретило меня жутким похмельем, сейчас решение напиться казалось совершенно глупым и детским, но вчера всё выглядело правильно и по-мужски, что ли. На часах было десять утра. Кэт так и не появилась в сети, но зато телефон разрывался звонком из офиса, это был отец и наверняка он был в ярости, казалось, что даже мелодия звонка звучит агрессивно.
— Где тебя носит?! — услышал я вместо приветствия.
— Я увольняюсь… — я едва отлепил голову от подушки, а присохший язык от нёба.
— Что? .. — даже отец опешил.
— Я увольняюсь, — уже более громко и четко произнес я. — Твои дизайнеры — сущая бездарность. Так и передай им, — я сбросил вызов и выключил телефон.
На дне бутылки, валяющейся рядом с кроватью, остался целый глоток виски, который я влил в себя, от этого стало чуть легче. Приняв душ, я забросил в желудок бутерброд, вытянул из коробки свои старые вещи, одеваясь, а затем достал и запылившийся велосипед. Мне нужно было всё вернуть обратно, поэтому я начал с друзей, а именно — с Евы. Подруга оказалась в салоне и была удивлена моему появлению, да ещё и в старом образе.
— Где твой галстук, Нейти? — хохотнула она, крепко обнимая меня.
— Привет. Я по делу, — я плюхнулся в кресло, где она делала мне в прошлый раз тату, и поставил руку на подлокотник. — Я хочу изменить… Добавить… — сбивчиво поправил себя я.
— А Кэт? .. — Ева растерянно принялась надевать перчатки, включая лампу и садясь напротив.
— Мы сделали перерыв… — ответил я. — И ничего не говори, пожалуйста… Это временно… Просто я дурак…
— Что бьем? — подруга лишь кивнула.
— Вот здесь, на внутренней стороне, от локтя к запястью, — я показал нужное место. — Напиши «Деньги ничто, важна только…», пусть надпись заканчивается сердцем… Шрифт неважен, выбери первый попавшийся, я должен помнить это… — попросил я.