Любовь у тебя перед носом
Шрифт:
— Деньги ничто, — смущенно улыбнулась она, прочитав надпись. — Но всё же мне неудобно…
— Перестаньте. Вы сейчас не заняты?
— Нет, у меня первый рабочий день завтра, так что сегодня я пока свободна, — немного успокоившись, ответила она.
— Вот и отлично. Поедете со мной в одно место? — спросил я, уже предвкушая хорошие эмоции.
— Куда? — с неподдельным, даже каким-то детским интересом, спросила женщина, поправив седые волосы, уложенные в красивую прическу.
— Это сюрприз, — хохотнул я.
— А как же подсказка? — засмеялась она в ответ.
— Подсказка? Вам
Я поймал такси, и мы с Люси уже через пятнадцать минут были на месте, я специально попросил водителя остановиться за углом.
— Разрешите? — улыбнулся я, дотронувшись пальцами к тонкой шали цвета мяты на шее женщины.
— Конечно, — она непонимающе сняла его и протянула мне.
Я аккуратно завязал ей глаза, взяв под руку.
— Не бойтесь, здесь нет ступенек, — проговорил я, медленно направляясь к зданию. — А сейчас направо. Вот мы и на месте, — я остановился и развязал повязку, возвращая женщине шаль.
— Что это за место? — она удивленно посмотрела на небольшое здание, к которому вели цветочные аллеи и ряд скульптур.
— Пойдёмте, — я взял Люси за руку, и мы поднялись на второй этаж, остановившись под дверью. — Готовы?
— К чему? .. Нейт, я не понимаю… — она заметно волновалась.
— К новой жизни, — улыбнулся я, открывая перед ней дверь и впуская в большое помещение, отчего она лишь удивленно охнула, прижав ладонь к губам.
На стенах были причудливые рисунки, пространство заполняла креативная мебель, множество мольбертов и инструментов для художества, цветы на подоконниках и много солнца — всё это сочеталось и поражало даже меня, хотя я здесь был уже не первый раз.
— Что это? .. — голос Люси дрожал.
— Наша с вами школа. Завтра к трем часам нас ждут двенадцать маленьких учеников, которые безумно любят рисовать и хотят, чтобы мы научили их большему, — улыбнулся я.
— О боже… Нейт… — всхлипнула она, обнимая меня. — Не могу поверить… Спасибо… Ты столько для меня сделал…
— Ну же, успокойтесь, всё прекрасно… Если бы я вас не встретил тогда, никогда бы не решился… Так что это я должен благодарить вас… — я осторожно вытер слезы на её щеках.
— Простите, — в открытую дверь постучала молодая женщина. — А здесь школа художеств?
— Да, — улыбнулся я.
— У вас ещё не закончился набор учеников? Я бы хотела записать своих близняшек, — в проеме показалось два смешных личика девчушек. — Это возможно?
— Конечно, — ответил я, приглашая их войти, а затем обращаясь к Люси. — Теперь у нас целых четырнадцать учеников.
— Ты невероятный, Нейт, — женщина лишь смахнула слезу радости.
***
Прошло две недели, а Кэт всё не отвечала на мои звонки. Я мог бы поехать к ней домой или в танцевальную студию, но я полностью ушел в работу, давая нам обоим время и пространство. Порой казалось, что я сдохну без мисс Шоколадки, всё своё свободное время я тратил на то, что рисовал её портреты, вырванные из воспоминаний силуэты и бездонные оливковые глаза.
Учеников стало больше, нам пришлось расширяться, но я был этому только рад, теперь нашим было не одно помещение, а целый дом. Мои друзья захотели работать
***
— Боже, сколько народу… Клэр, мне не по себе… — признался я, схватив сестру за руку дрожащими пальцами.
— Не волнуйся, всё пройдет отлично… Вот если бы никто не пришел совсем, это другое дело, — хохотнула зефирка. — Скажу тебе по секрету, мы уже собрали больше двести тысяч… Нейт, ты безумный молодец… — она крепко обняла меня, а затем шепнула на ухо. — Кэнди сказала, что журналисты приедут, хотят взять у тебя интервью, сделать несколько фото и отснять материал для видеорепортажа… А ещё мне удалось уговорить Кэт прийти…
Сердце пропустило удар, возможно, я увижу её, снова поговорю, нам нужно всё обсудить, я хочу вернуть всё обратно. Но мне никак не удавалось найти её взглядом в толпе, в результате я вообще потерял надежду на то, что Шоколадка придет.
Мы с ребятами разделили выставку на несколько частей: работы учеников были в одном зале, Айрин выставила свои скульптуры прямо во дворе возле здания школы, Крис разместил свои картины в холле, а я свои в одном из залов, как и Тони свои фото. Люди постоянно подходили ко мне, пожимали руки и поздравляли, восхищаясь моей работой. Здесь были родные, друзья, ученики с родителями и вообще незнакомые мне люди. Ко мне подлетела девчушка-журналистка, задавая несколько вопросов и включая диктофон, рядом пристроились ещё несколько журналистов с камерами, и это было непривычно для меня.
— И последний вопрос. Натаниэль, вы сын одного из самых богатых людей в Нью-Йорке — Николаса Моргана. Как ваш отец отнесся к тому, что вы выбрали путь искусства и не продолжили семейный бизнес? Почему он сейчас не здесь? — вопросы оказались для меня неприятными и неожиданными, что ли, я откровенно затупил, вздрогнув, когда на моё плечо опустилась знакомая тяжелая рука.
— Уже здесь, простите за опоздание, — папа возник рядом как по команде. — Если разрешите, я отвечу вместо сына. Да, не буду скрывать и лукавить, что у нас были разногласия по этому поводу, но это уже в прошлом. Я очень горжусь талантом и достижениями Нейта, а его идею со сбором денег для детской клиники полностью поддерживаю и считаю началом хорошего дела.
Журналистка поблагодарила нас и оставила в покое, я же заметил маму, которая счастливо смахивала слезы. Я развернулся к отцу, пытаясь не скандалить на людях из-за его фарса, но должен был признать, что его голос звучал вполне искренне.
— Как мне это понимать? — тихо спросил я, делая глубокий вдох.
— Я хочу попросить у тебя прощение… — эти слова явно дались ему трудно, папа обнял меня и похлопал по плечам. — И я горжусь тобой, сынок… Ты молодец… Я хочу оставить чек, пожертвуешь это вместе с собранными деньгами, — он протянул мне бумажку.