Любовь в одно касание
Шрифт:
– Давайте тогда выберем другое место, – с готовностью уступила она. – Может быть, Азия? Китай? Корея? Япония? Мы так давно нигде не отдыхали вместе. У отца работа, у тебя учеба…
Даня оценил искренний мамин порыв увезти его куда-нибудь развеяться. Последний раз они выбирались всей семьей два года назад, после его ухода из спорта. Тогда родители изо всех сил старались хоть как-то отвлечь сына и отправились с ним на целый месяц в Дубай. Вот и сейчас мама чутко воспринимала малейшие колебания Данькиного настроения и видела, что он хандрит. На самом деле, в таком состоянии он находился уже два года, просто сейчас все обострилось из-за мерзкой пасмурной погоды. На дворе стоял конец февраля: мокрый, грязный,
– Давайте подумаем об этом через пару месяцев? – дипломатично предложил папа, видя колебания сына.
– Ну хорошо, – вздохнула мама, собирая грязные тарелки.
Даня оделся, утопил подбородок в намотанном шарфе и отправился к метро. Мысли бесцельно гуляли в голове, ни на чем конкретно не останавливаясь. Иногда он думал, что просто бесится с жиру и его хандра не что иное, как избалованность обеспеченного мальчика, у которого с детства было все: самые лучшие игрушки, самые дорогие и новые гаджеты, брендовая одежда. У Влада Романова вон ничего из этого не было. Друг, который по иронии судьбы занял его место в хоккейном клубе «Искра», из кожи вон лез, чтобы преуспеть в спорте, потому что рассчитывать мог только на себя. Ему даже форму покупал тренер, потому что знал, что родителям наплевать на пацана. Мать пьет, отец – заводской работник до мозга костей, мечтавший, чтобы сын после окончания школы сразу пошел работать на завод. Они считали его занятие хоккеем блажью и глупостью, но Влад не сдался и все-таки добился своего. Даня по сравнению с лучшим другом – настоящий везунчик. Прекрасная семья, любящие родители, деньги, путешествия. «Да, зажрался ты, брат, – думал он, заходя в душное метро. – Почаще вспоминай о том, как живут другие люди». Вот только у Романова был хоккей, а у Дани – нет.
В этот момент на телефоне пиликнуло уведомление, и Даня открыл мессенджер. А вот и Влад, легок на помине.
Нил, как насчет субботы? Мы против «Барсов» играем. Придешь?
Нил – как давно его не называли этим прозвищем… Сердце ностальгически дрогнуло, возвращая его в те дни, когда он еще занимался хоккеем. Сначала тренер называл его Даниилом, но имя звучало слишком длинно, и все чаще Борисыч стал его сокращать. Ребята из группы сначала звали «Даней», но так его называла мама, и Кравцову казалось, что это слишком слащаво и по-детски. Поэтому со временем и Воронцов, и мальчишки стали называть его Нил. Нил Кравцов. Звучно. Только Назар Елизаров, старшак, давно уже подписавший контракт с новосибирским клубом, звал его Даня. Как-то по-братски и тепло. Вроде как по-родному. Даня скрежетнул зубами, пытаясь не погружаться вновь в тот ад, из которого еле себя вытянул. С тех пор как бросил спорт, он ни на один матч не сходил, хотя Влад и парни не раз пытались его вытащить. Не мог он видеть, как его мечту вместо него воплощают другие. И знал, что друзья ни в чем не виноваты, но не мог перестать злиться, ведь его вины тоже не было. Но судьба решила иначе. Жизнь не всегда справедлива и порой больно щелкает по носу, а иногда и ломает.
Кравцов по привычке прошел рамку, приложил к турникету проездную карту и спустился на эскалаторе к поездам. Немного подумав, открыл мессенджер и ответил Владу:
В эту субботу не могу, четыре пары поставили.
На самом деле в субботу не было ни семинаров, ни коллоквиумов – только лекции, которые вполне можно прогулять. Но учеба стала неким прикрытием, оправданием его трусости и нежелания видеть друзей на льду, куда он больше не вернется.
Кое-как промучившись две пары английского и одну латыни, Кравцов по привычке
– Ты домой? – спросила она, пытаясь поймать его взгляд.
– Угу, – кивнул Даня, чтобы она не увязалась за ним в кафе.
Кира была красивой девчонкой: голубые глаза, светлые волосы, фигура что надо, – но раздражала своей назойливостью, как будто не замечала, что Кравцова она не интересует.
– А у меня билеты есть на субботний матч – «Искра» против «Барсов», ты же раньше хоккеем занимался. Пойдем? – Она лукаво улыбнулась и оперлась ладонью о парту, игриво накручивая светлую прядь на палец.
Даня смерил ее мрачным взглядом, едва удержавшись, чтобы не цыкнуть раздраженно.
– Спасибо, не интересует, – ответил он, закинул на плечо рюкзак и направился к выходу.
Кира нагнала его в коридоре и демонстративно пошла рядом.
– Кравцов, чего ты такой нелюдимый? Ни с кем не общаешься… На факультете тебя одни девчонки окружают, любой другой на твоем месте от радости бы прыгал, а ты шарахаешься ото всех, как будто мы прокаженные. – Кира обиженно поджала губы, стрельнув в Даню любопытным взглядом. Наверняка пыталась понять, есть ли у него пассия, раз его оставляло равнодушным такое разнообразие девушек, учащихся с ним бок о бок.
– Не вижу поводов для особой радости, – пожал плечами Даня, направляясь к лестнице на первый этаж.
Он проходил мимо деканата, когда дверь внезапно распахнулась, чуть не ударив его по носу. Из кабинета вихрем вылетела староста их группы Дианка Зимова и, едва сумев затормозить в нескольких миллиметрах от Дани, все-таки не удержала равновесия, нелепо взмахнула руками и чуть не растянулась на потертом линолеуме. Благодаря своей быстрой реакции Даня успел схватить ее за предплечье и дернуть на себя. Зимова буквально впечаталась в него. Ее каштановые кудри защекотали щеку, и Даню обдало приятным ароматом свежести.
– Ой… извини, – быстро пробормотала она, глядя на него большими карими глазами. Даня почувствовал странный дискомфорт, который усилился, когда наблюдавшая за этой сценой Кира многозначительно кашлянула. Кравцов отпустил Зимову и быстро отступил на шаг.
Дианка же как будто совсем и не смутилась, деловито скрестила руки на груди и громко сказала:
– Кравцов, Анисимова, где ваши рефераты по информатике? Сегодня последний день сдачи!
– Какая ты зануда, – скривилась Кира, доставая из сумки реферат. – На фига нам информатика?
– Она идет всего лишь два года, и в ваших интересах принести реферат, чтобы получить зачет автоматом, – Диана прижала к груди толстую пачку скрепленных листов от Киры и протянула руку в ожидании, что Даня отдаст ей свою работу.
– Я зачет буду сдавать, – буркнул он, досадуя, что именно сейчас наткнулся на вездесущую старосту, которая проходу никому не давала.
– А еще скоро студвесна, – радостно сообщила Зимова, переводя горящие глаза с Дани на Киру. – Профком поручил от каждой группы по выступлению. Хотите поучаствовать?
– Нет, – в один голос ответили Кира и Даня и, обогнув Диану, отправились к лестнице на первый этаж.
– Дань, погоди, – надоедливая Дианка нагнала его на втором пролете и легонько тронула за плечо, пытаясь обратить на себя внимание. – Послушай, прежде чем отказываться.
Кравцов закатил глаза и остановился, достигнув первого этажа. Слегка отодвинув Зимову с дороги, чтобы она не мешала снующим туда-сюда студентам, он терпеливо скрестил руки на груди и приготовился слушать. Он понимал, что для единственного в группе парня точно приготовили какую-нибудь дурацкую роль в идиотском спектакле или типа того, и раньше он с радостью согласился бы, но больше не любил внимание и старался стать как можно незаметнее.