Любовь в Техасе
Шрифт:
На следующий день после полудня Билли поджидала лимузин. Сет и Агнес удалились из дому, а Билли решила, что Амелия удостоится такого приема, какой полагается дочери Джессики.
Услышав шуршание шин по щебенчатой подъездной аллее, Билли бросилась к окну. Карлос остановил машину и обежал вокруг нее, чтобы открыть заднюю дверцу. Из машины вышла высокая, стройная молодая женщина с такими же темными волосами, как у Мосса. На ней был помявшийся в дороге темно-серый с черным дорожный костюм. Амелия долгим взглядом
Потом Амелия поглядела на окно Джессики. Плечи ее поникли под невидимым грузом. Только когда маленький мальчик едва ли трех лет от роду оказался рядом, она улыбнулась.
Билли открыла дверь и заключила в объятия дрожащую хрупкую молодую женщину, шепча слова утешения и сочувствия, совсем как Джессика, которая обняла ее в то первое утро их встречи на железнодорожном вокзале в Остине.
Ребенок цеплялся за юбку Амелии, светлые волосы взъерошились над усталым лбом, темно-карие глаза блестели.
— Рэнд, дорогой, это твоя тетя Билли. — Амелия вытерла глаза и взяла мальчика на руки. — Он так устал, бедняжка. Путешествие было утомительным, но я не могла оставить его в Англии со спокойной душой. Сейчас там настоящий ад. Даже в сельской местности близ Лондона небезопасно.
— Почему бы вам не отвести Рэнда в детскую и не устроить его там? Приятная теплая ванна, еда и сон — все, что ему сейчас нужно. Он красивый ребенок, Амелия.
— Да, это так. Копия Джеффри.
Няня Дженкинс приветствовала Амелию в родном доме.
— Рэнд мой сын, мисс Дженкинс. — В голосе Амелии звучали нотки вызова, как будто она приготовилась к отпору.
Рэнд дергал мать за юбку, пока ему не разрешили заглянуть в колыбель, где мирно спала Мэгги, посасывая большой палец.
— Какая хорошенькая, — сказала Амелия. — Темные волосы не оставляют сомнения, что она настоящая Коулмэн. Очень похожа на Мосса, правда?
— Это одна из причин, почему я ее так сильно люблю. — Билли сияла. — Может быть, Рэнд побудет со мной, чтобы ты могла пойти освежиться? Карлос отнесет багаж в твою бывшую комнату, а Рэнд, я думаю, может спать в детской с Мэгги.
Амелия напряженно выпрямилась.
— Рэнд будет спать в моей комнате. В этом доме уже достаточно долго отделяют детей от родителей.
— Как скажешь, Амелия. Конечно, Рэнд останется с тобой, — успокоила ее Билли. — Кроме того, это твой дом. Можешь сделать, как тебе хочется.
Амелия приняла предложение Билли и оставила с ней мальчика, отправившись привести себя в порядок. Пока наполнялась ванна, маленький мальчик исследовал коллекцию мягких игрушек Мэгги и издал восторженный крик, когда заметил шкатулку с попрыгунчиком на полке:
— Моя! Моя!
— Нет, это не ваша игрушка, молодой человек, — поправила его няня, — она принадлежит Маргарет.
— Наверное, у него тоже есть такая. Снимите ее для него, пожалуйста.
— Миссис Коулмэн, неразумно портить ребенка, давая ему все, что он захочет. Если мне поручат заботиться о нем, ему придется с самого начала выучить, что он может, а чего не может иметь.
— Он не находится на вашем попечении, мисс Дженкинс. Рэнд останется со своей матерью в ее комнате, пока они здесь гостят. А сейчас дайте ему попрыгунчик, а потом принесите свежие полотенца для ванной.
— Жить в одной комнате с матерью! Как это похоже на нее: явиться и нарушить заведенные порядки. Она всегда отличалась эгоизмом и до сих пор такой осталась, как я вижу.
— А может быть, вы никогда не уделяли Амелии того внимания и заботы, которыми одаривали Мосса, потому что он был любимым сыном Сета Коулмэна? Так идите же, принесите полотенца.
Мисс Дженкинс удалилась, а Билли принялась играть с Рэндом, потихоньку раздевая его для ванны.
— Ты, конечно, знаешь, чего хочешь, правда? — смеясь, сказала Билли, в то время как ребенок тянулся к игрушке, не желая расставаться с нею.
— Послушай, — предложил он, поворачивая ручку, чтобы в шкатулке зазвучала музыка. — Это такая игра… Обезьянка думала, что это шутка… а теперь смотри, тетя Билли, — сказал он, протягивая игрушку. — В ласку — раз и стрельнули! — Билли изобразила удивление и рассмеялась вместе с малышом. Он был восхитителен, и его четкий британский выговор, такой же, как и у Амелии — хотя она родилась в Техасе, — нравился ей. Когда вернулась с полотенцами мисс Дженкинс, он шаловливо плеснул в нее водой и состроил забавную рожицу. Конечно, у Амелии всегда хлопот полон рот с юным Нельсоном, но он уже успел стать лучиком света в этом доме.
Час спустя Рэнда Нельсона накормили и устроили в детской на отдых. Билли посидела с ним, пока он не закрыл глаза, а потом на цыпочках вышла из комнаты. Она думала, что Амелия вернется и побудет со своим сыном. Где же она?
Билли обнаружила свою золовку в затемненной комнате Джессики. Занавески были раздвинуты ровно настолько, чтобы пропускать лишь небольшой луч света.
— Амелия? Почему ты сидишь в темноте? Рэнд крепко спит.
— Он просто чудо, правда, Билли? Совсем как его отец. Мама его любила бы… — голос ее дрогнул в сдавленном рыдании, и она упала на край кровати Джессики.
— Ах, Амелия, мне так жаль, — сказала Билли, собираясь утешить молодую женщину. Но руки Амелии протестующе поднялись.
— Нет, нет, не трогай меня. Я этого не перенесла бы. Боюсь, я раскисну при первом же проявлении сочувствия. Знаешь, я такая плакса.
— Любой на твоем месте заплакал бы. Ты только что потеряла свою мать, а муж в Англии, сражается на войне… Ты имеешь право плакать, — тихо произнесла Билли.
— Джеффри сбили над Францией в прошлом месяце, — сказала Амелия сквозь рыдания. — Видели, как его самолет падал вниз, объятый пламенем… У него не было шанса.