Любовь, война и смерть в воспоминаниях современника
Шрифт:
наши
Мохаммад и Алия
незабудок мне
и
их перекрестил бы я
а потом облокачивался на стогна твоих площадей Эль-Кудс
искупив
Грех Первородства и все прочие из паскудств
потому что Бог есть любовь например к врагу
потому что Бог есть любовь например врага
потому что если я забуду тебя Эль-Кудс а я например могу
да
правая моя
до курка!
так что дайте мне незабудок! как
хорошо что напомнил
Савл
ибо сказано
любил ты ангелов
да разлюбил их к псам
ибо сказано
приматов избрал Сам пернатых для этого истребя
и народ мой прибрал к небесам то есть народ Себя
это я к тому что
Бог есть любовь
и пиздец
если я
алле
правильно понял тебя Отец
Бог есть любовь
и
пока она есть
но
Бог-то Он есть
а любовь лишь пока она есть
Бог ест любовь
пока стоит аппетит как жрет кислород пожар
Господь Велик Элоhйм Гадоль но Аллах Акбар
и ест Он народ пока до конца не доест
и на здоровье б но лишь покуда оба субъекта здесь
то есть нет бутерброда прочерк нет едока
узнаешь Отче почерк
Твоя порода
Твоя рука
но
скатерть праздников в перерывах
Он перестилает сам
пух и прах завещав от своих рукокрылов
на елку в Адама Кадмона сад
небосклону от Вавилона дырочку от балды
а от Иерусалима
слово
ровно длиною в дым
с тем
и Новый Завет уже високосный
жмурясь на очередь на плацу
розовые разевает десны
в ночь
с субботы на пятницу
ибо иммортелей мне принесли непоседы наши Мохаммад и Алия
ибо как живые святые сами они как сад
Мохаммад благовония а Алия благоухания разлия
ибо длится в отрока оке Чад
над Суданом над
а в целой глазнице отроковицы Бенгалия
и поскольку смех шахидов он ведь журчит как у ручья душа
их легкая их
как лепет от гашиша
то и я
весь я
лучист становлюсь и чист
как
после душа
лагерный говночист.
И смотрю я на свой на скот в белом и
на минарет в углу дующий дым столбом
на плацу Эль-Кудса
и на
матерь смотрю млекопитающую мою
на себя смотрю на ходу как пальто в бою расстегивая искусство
на себя смотрю все равно огнедышащего хоть убей хоть спотыкающегося в полах пальто отведи Господь и сапогом забей
отведя за амбар
с огненным ртом на агнца-меня смотрю в ожерелье из голубей
и
и как на словах умноженье простых дробей
я понимаю
кто
здесь Аллах Акбар.
Бог это История ладно но история это не Бог
история это ров расстрельный или подвал или как
там:
«провал, ров, наполненный шумящим временем» как диктовал
слог в слог
в кровь живой тогда еще Мандельштам
так что выйдя на гладкое место плац
с листа
я обращаюсь к Тебе: Барух мой Ата
Царь Всего-и-Прочего Господин
был Ты Бог и Господь Твоего народа
а хочешь ходить один будешь ходить один
но отсюда не быть тебе
так господин и знай
Барух АтаАдонай!
Был у Тебя народ и у него Всевышний
и еще Творец по бокам Милосердный на обочинах войн и Бог вообще на пустых полях
короче Ты был у народа а он у Тебя но вышел
весь
как на станции
как в «Филях»
но видишь ли
с объектом наблюдения исчезает
и наблюдатель вовсе
незаметно став
в свою очередь
пулеметную на плацу.
Эй, дурачок-Ицхак! знаешь пастбище на откосе
там пропал ягненок
беги расскажи отцу!
Иерусалим, май – июль 2004
ИДИЛЛИИ
ЧАЙ С МОЛОКОМ
Чай с молоком белая ночь какой чай с молоком
только
в одной палате ночник горит
или
у них стал Питер в начале лета
уже подводный теперь такой
или
я выдохнул жизнь как в жабры
и
легкие пузыри
но не
оторваться мне от окна
и не
насмотреться мне
на
всегда
или
ушла под белую воду вся их страна
или
всегда на этом месте текла вода
белая ночь
какой