Любовь всемогущая
Шрифт:
Скрипнув зубами, Малькольм покачал головой. Ради Ларины он был готов на что угодно. Она была его семьей, единственным близким человеком.
— Что тебе нужно? — наконец спросил он.
— Сначала я хочу разбудить твоего бога.
Малькольм сперва даже решил, что ослышался.
— Что?! — сдавленно ахнул он.
— Нет, нет, ты все услышал верно, — словно прочитав его мысли, усмехнулась Дейрдре. — Ты станешь моим первым Воином, Малькольм. Ты возглавишь мою новую армию и сделаешь все, что я прикажу. А знаешь почему? — Лицо ее вдруг заледенело,
Малькольм почувствовал, как от первобытного страха пустеет в голове. Итак, он попался в расставленную Дейрдре ловушку, стал послушной марионеткой в ее руках. Нельзя соглашаться!
Нужно бежать!
Но стоило ему только сделать шаг, как Дейрдре затянула какой-то тягучий напев. Малькольм скривился — ощущение было такое, словно чья-то невидимая рука уперлась ему в грудь и толкает назад, грубо и бесцеремонно ощупывая его, проникая под кожу.
Слова слетали с уст Дейрдре, и чем дальше, тем труднее становилось Малькольму держаться на ногах. Внезапно его ноги подогнулись, и он упал на колени. Из груди вырвалось сдавленное рычание — он почувствовал, как кости стали выворачиваться из суставов, словно кто-то со страшной силой ломал и тянул их в разные стороны.
Голос Дейрдре стал пронзительным, но Малькольм уже ничего не слышал. Его захлестнула такая боль, какой он в жизни своей не испытывал. Его тело больше не принадлежало ему. Малькольм вдруг с ужасом ощутил, что в нем словно просыпается что-то… какое-то неведомое существо, очнувшись, шевелится и с яростным ревом пытается вырваться на свободу.
Но хуже всего было другое: внезапное и всепоглощающее желание погрузить руки в чью-то еще теплую кровь. Ему мучительно хотелось кого-то убить, увидеть, как окровавленное тело обмякнет в его руках, услышать чей-то последний вздох…
Казалось, прошла целая вечность. Малькольм думал, что умирает. И тут боль внезапно стала слабеть и наконец исчезла бесследно. Его охватили слабость и безразличие, руки и ноги стали ватными. Он опустился на корточки, уронил голову на грудь и чуть слышно застонал.
— Должна признаться, Малькольм, тебе удалось произвести на меня впечатление. Ты и впрямь могучий воин.
Весь дрожа, тот вскинул на Дейрдре глаза. Потом вдруг что-то как будто толкнуло его… и он уставился на свои руки. Кожа его стала бордового цвета, настолько темного, что казалась черной. И тогда в голове его вдруг снова зазвучал хриплый от ярости голос — голос существа, которое жаждет крови. Малькольм стиснул зубы — Даал-пожиратель, свирепый и ненасытный бог, проснулся в нем, и спорить с ним было невозможно.
Итак, теперь он Воин.
Запрокинув голову, Малькольм дал волю бушевавшей в нем силе. И удовлетворенно оскалился, увидев, как прямо над ним небо расколола молния.
Дейрдре одобрительно захлопала в ладоши. На губах ее играла довольная улыбка.
— Ага, молния! Вот, значит, в чем твоя сила. Интересно, — протянула она. — А кто твой бог?
— Разве это так уж
Дейрдре пожала плечами:
— Что ж, пока храни свою тайну… Рано или поздно ты все равно признаешься. А теперь вставай. Нам еще многое предстоит сделать.
Малькольм внезапно вспомнил, что остальные Воины научились усмирять своих богов — со временем, конечно. Беда была в том, что им на это потребовались столетия, а ему совсем не хотелось ждать так долго. И к тому же что-то подсказывало ему, что у него в запасе не так уж много времени.
— Малькольм! — окликнула Дейрдре.
Поднявшись на ноги, он послушно побрел за ней. И только тогда с удивлением почувствовал, что снова владеет правой рукой.
Глава 33
Все уже разошлись по комнатам, а Соня еще долго сидела, невидящим взглядом уставившись в темноту. Она не могла уснуть… не могла думать ни о чем, кроме Брока.
Тишина давила на нее, не давала дышать. Подхватившись, Соня крадучись вышла из спальни.
Она заглянула в большой зал — тот был пуст, внутри стояла гулкая тишина. Соня невольно вздохнула. Раньше здесь частенько можно было увидеть Малькольма — когда юноша не бродил по горам, то подолгу сидел тут, погрузившись в свои грустные мысли.
Теперь его нет. Увидятся ли они? Вряд ли, с грустью подумала Соня. Оставалось надеяться, что в один прекрасный день он все-таки вернется.
Соня вышла во внутренний двор замка.
Какая-то тень, отделившись от стены, медленно двинулась к ней. Когда между ними осталось всего несколько шагов, Соня узнала Логана.
— Не спится?
Покачав головой, Соня облизнула губы.
— Решила проведать деревья. Айла рассказала мне обо всем, что случилось… о том, как они пытались помочь отыскать нас. Хочу сказать им спасибо.
— Ты же знаешь, это небезопасно.
Соня промолчала. Не будет она спрашивать ни у кого разрешения! Будь тут Брок, он бы, конечно, объявил, что отправится вместе с ней. Но Брока не было. Он вообще не приближался к ней с того самого дня, как они вернулись в замок.
Может, поэтому ее и потянуло в лес.
Если он придет, значит, любовь к ней окажется сильнее его дурацкого страха перед проклятием.
Если же нет… что ж, тогда ей в утешение останутся воспоминания.
Решительно расправив плечи, Соня зашагала к воротам замка, но еще одна тень метнулась наперерез. Соня, тяжело вздохнув, остановилась. Видимо, придется снова объясняться, уныло подумала она.
— Я не собираюсь убегать, — заявила она, сама толком не зная кому.
Маленькая дверца в углу массивных дубовых ворот распахнулась. В темноте блеснули серые глаза Рамзи — в лунном свете они отливали серебром.
— Знаю, — буркнул он.
— Я хочу только поздороваться с деревьями.
Он с улыбкой взял ее под руку, чтобы помочь выбраться наружу.
— Знаю.
Соня подозрительно покосилась на Рамзи.
— Ты не собираешься меня отговаривать… не попытаешься остановить?