Любовь выбирает нас
Шрифт:
Миссис Кэррингтон гневно фыркнула.
– Вот как? Любит по-прежнему совать везде свой нос и указывать, что кому следует делать. Неудивительно, что от нее шарахаются все, даже родственники. Во всяком случае, благотворительный вечер не ее мероприятие. – Жаклин подняла бокал с шампанским, а свободной рукой успокаивающе погладила по руке Дженнифер. – Вы приглашены на это мероприятие, моя дорогая, вполне официально и гарантированно. Роберт заказывает обычно целый стол, и там будут два свободных места. А теперь давайте поднимем бокалы за компанию «Сильвер Кресент»!
– За «Сильвер Кресент»! – эхом отозвалась Дженнифер, поднося бокал к губам.
– За новые отношения! – сказал Роберт и осушил бокал одним большим глотком, не отрывая глаз от новоявленного делового партнера.
Пять минут спустя они уже сидели в его «порше». Оба были изрядно возбуждены, заметно нервничали и даже слегка напуганы тем, через что им в скором времени предстояло пройти.
– Так мы едем сейчас в банк? – наивным голосом спросила Дженнифер.
– Нет, мы не едем в банк.
– Тогда не могли бы вы меня подбросить домой? А потом поедете по своим делам, например на тренировку.
– Я не собираюсь подбрасывать вас до дома. И не собираюсь на тренировку.
– А чем же вы собираетесь заняться в таком случае?
Он удивленно покосился на нее, как бы не веря тому, что слышал.
– Вы что, действительно хотите, чтобы я это произнес вслух, по буквам? – На его скулах даже выступили розовые пятна от избытка эмоций, а руки сдавили руль так, что побелели костяшки пальцев.
В этот момент она осознала, что собеседник чувствует себя столь же напряженно и неуверенно, как и она сама. И не знала, хорошо это или плохо для нее. Конечно, приятно осознавать, что ты не одинока в своей лодке, что ты на равных, но все-таки лучше, когда у одного из партнеров больше уверенности, чтобы было на кого опереться. В любой стае должен быть вожак или лидер.
– Да, произнесите. – С ее точки зрения, пожалуй, это было не только желательно, но и необходимо. Чтобы не было никаких недоразумений потом. – Скажите мне об этом честно и прямо.
Роберт дождался красного света светофора и остановил машину. Он повернул к ней голову и, глядя прямо в глаза, медленно и отчетливо, низким, слегка хрипловатым от волнения и очень интимным голосом произнес:
– Вначале я проверю, выполнил ли дворецкий мое распоряжение, то есть покинул ли мой дом. Я предоставил ему выходной. Затем я занесу тебя на руках прямо в спальню и, не спеша, сниму с тебя каждый клочок одежды. – Он не отрывал от нее взгляда, произнося эти сладострастные, но и одновременно тревожные и даже немного пугающие ее слова. – Я собираюсь расцеловать каждый дюйм твоей кожи, все твои самые потайные места, чтобы ни одна частичка твоего тела не осталась неизученной. А потом я войду в твое тело и буду наслаждаться им сам и услаждать тебя, буду упиваться обладанием тобой, всем твоим телом. Я буду вновь и вновь все глубже познавать твою сладость, с каждым разом разжигая все сильнее наши чувства, пока мы не сгорим в пламени наших эмоций.
Дженнифер почувствовала спазмы в горле. Сердце тоже сместилось неизвестно куда, и
– Да, я хотела это услышать. Но дело в том, что я… – Она заколебалась, не зная, как сказать то, что необходимо сказать, дабы не разочаровывать этого мужчину и не стать самой жертвой сексуальной ошибки. И надо это сделать срочно, прямо сейчас, пока она совсем не утратила здравый смысл под натиском его и своих эмоций.
– Что-то мешает? – подтолкнул ее Роберт.
– Ты никак не упомянул о… – Интересно, подумала она, почему ей так трудно сказать? Ведь они собираются заняться любовью, и ему это необходимо знать. Просто с практической точки зрения. Во всех женских журналах говорится о том, что этот разговор должен состояться до того, как обнаженные тела сплетутся вместе в постели. Не сказать об этом заранее будет просто безответственностью с ее стороны. И может испортить ей на всю жизнь представление о сексе…
В этот момент загорелся зеленый свет, позволяя ей выиграть еще немного времени, чтобы собраться с мужеством и выговорить наконец эти трудные, неподатливые слова.
Роберт тронул машину с места.
– Так что ты хочешь мне сказать? О чем я не упомянул?
Дженнифер смущенно уставилась на приборную доску, не поворачивая и не поднимая головы.
– Ты не говорил о средствах предохранения. Про ответственный секс. – Ее щеки залил отчаянный румянец, но она продолжила: – Про презервативы. – Жар разливался по всему ее телу, даже грудь покраснела. Извечное проклятие всех рыжих – слишком чувствительная кожа.
– Ну, об этом ты можешь не беспокоиться. Я никогда не заставляю женщину рисковать. И я осторожно выбираю партнерш, так что риск в любом случае минимальный. Уверен, что и ты была осторожна в выборе любовников.
– У меня их не было.
– Не было… чего?
– Не было любовников.
Роберт недоверчиво тряхнул головой, решив, что ослышался.
– Прости, я не понял, что ты сказала?
– У меня не было никаких любовников. – От смущения на щеках и на носу очень четко проступили веснушки, как крошечные золотые монетки. – Ты будешь первым.
11
К чести Роберта, он ни на секунду не усомнился в сказанных ею словах. Другой человек, менее проницательный, менее чуткий, менее склонный менять установившееся мнение, несмотря на вновь поступившую информацию, мог бы не разглядеть за эффектным сексапильным экстерьером и раскованным, почти богемным поведением ее реальной сущности. Мог бы продолжать считать, что смелый флирт и сексуальное поддразнивание, которые она использовала с такой легкостью, исключали бы самую возможность невинности. Но не таков был Роберт Кэррингтон. Для него достаточно было посмотреть на пылающее от смущения лицо, на встревоженное выражение ее лучистых и искренних карих глаз, чтобы определить, что она говорит правду.