Любовь взаймы

Риз Лаванда

– Просто знакомый. На оскорбления ты не реагируешь, лапающий меня другой парень тоже не заставил тебя на меня рассердиться…

— Ну, почему, я на тебя немного сердит, — улыбается он, тянется к моей щеке и проводит по ней кончиками пальцев. Трепетно, ласково.

— Я не могу переехать в гостевой домик, туда, где ты живёшь со своей женой. Твоё предложение привело меня в шок, в ужас! Как можно было предложить такое гордой ирландской девушке? Это оскорбительно. В контракте сказано, что суррогатной матери арендуют отдельное жильё…

— Знаю я, что сказано в контракте. У меня вовсе не было цели тебя оскорбить, у меня была мечта видеть тебя каждый день.

— Можно я задам тебе откровенный вопрос? Почему ты всё это терпишь? Почему не развёлся ещё три года назад? За это время ты уже мог бы встретить свою настоящую любовь и завести своих

детей естественным путём. Ты мог бы быть счастлив, Дамир! Я не понимаю!

— А вдруг я ждал тебя? — он так часто улыбается с оттенком грусти. — Попытаюсь объяснить. Более трёх лет назад, мы возвращались домой с одного благотворительного вечера. Шёл дождь, и температура опустилась до нуля. Линда кипятилась и всё пыталась высказать мне своё недовольство, по поводу того, как она возмущена, что я не уделил должного внимания какой-то там графине. Я огрызался, она усилила натиск, ей обязательно было добиться признания моей вины именно в тот момент. Дорога была скользкой, меня занесло на повороте, я крутанул рулём, хотя не нужно было этого делать, я отвлёкся, сыграли роль эмоции. Машина перевернулась, пробила деревянное ограждение и вылетела на территорию стройплощадки. На мне, как ни странно, не оказалось ни одной царапины, а вот у Линды в животе под углом торчал металлический прут. У неё открылось сильное кровотечение. Её еле спасли, но пришлось удалить все женские органы. Она теперь вынуждена всю жизнь принимать гормональные препараты. Помню, как она рыдала, когда я пришёл её навестить. Она кричала и обвиняла меня, что из-за меня она больше не женщина, что я лишил её радости материнства, сексуальных удовольствий и что такая она теперь никому не нужна. Я пообещал ей, что никогда её не оставлю. Ну, и как мелкие причины — у меня куча финансовых обязательств перед её семьёй, у нас с женой много общей недвижимости. Это клещи, из которых мне уже не выбраться. Но я хочу иметь отдушину, радость в жизни — ребёнка.

— Как так? Ты не любишь её, она не любит тебя. Жить ради того, что ты взял на себя ответственность за несчастный случай? А ты не думаешь, что ребёнку будет нужна мама, её нежность и любовь, но вместо этого он будет видеть лишь злую женщину, которая презирает его отца. Ты так мечтаешь о счастье, что решил сделать несчастным ребёнка?

Задумавшись, Дамир опустил голову и молчит. Касаюсь его руки и от тут же сплетает наши пальцы и подносит мою руку к своим губам.

— Вот поэтому я и прошу тебя о статься в моей жизни. Признаю, поддавшись эйфории я спонтанно решил действовать, не продумав всё как следует. Движимый желанием быть рядом с тобой я совершил глупость. Гостевой домик больше не рассматривается. Когда Джоан сообщит мне, что ты беременна, мы с тобой выберем тебе квартиру или уютный коттедж. И возможно снова вернёмся к разговору на тему: «сможет ли гордая ирландка жить под одной крышей с женатым мужчиной». А пока я буду навещать тебя каждый день. Мне это нужно, Даяна. Я так …так давно не ощущал вкуса радости, и ты напомнила мне какое оно на вкус. Можно теперь я тебя спрошу? Я ведь тебе не безразличен?

— Нет. Ты меня волнуешь. Но это ещё не любовь, это увлечение.

— Тогда не гони меня. У нас ещё есть время посмотреть, что из этого получится. А теперь давай вернёмся в клинику. Хочу украсть у тебя поцелуй в твоей палате.

Поцелуй? Это была целая лавина обрушившихся на меня поцелуев! Задыхаясь в его крепких объятьях, я уступила ласке требовательных губ, пьянея от каждого его стона и прикосновения языка.

— Очаровательно! Вечно любовалась бы этой картиной! — каждое слово, как удар хлыста. Я так и примёрзла губами к его губам, на глазах у его жены. — И как целуется мой благоверный муж? Когда-то у него это неплохо получалось. Милый, а ты у меня оказывается шалун, времени зря не теряешь, за наши деньги удовольствие нужно получить по полной. Тело оплачено, делай что хочешь?

— Линда, какого дьявола ты здесь делаешь? — холодно и по слогам произнёс Дамир, закрывая меня собой от этой мегеры.

— Ох, прости, что нарушила твой приказ не подходить к этой неудачнице, — она явно упивалась ситуацией. — Умер мой отец. Нужно заняться организацией похорон, панихиды и остальных мероприятий. Так что тебе придётся оторваться.

— Моё соболезнование. Сейчас спущусь, — хмурясь, цедит сквозь зубы Дамир.

— Ах да, что ещё хочу сказать, — она оборачивает у двери и наши взгляды встречаются. — Он всегда будет оставлять тебя, когда я его позову. Он всегда будет возвращаться

в наш с ним дом, смывая с себя вашу интрижку! — Линда хлопнула дверью, а я всё ещё продолжала смотреть на то место, где она стояла.

— Даяна… не позволяй ей…

— Уходи! Дамир, пожалуйста, сейчас не нужно никаких слов!

Я смотрела в окно больше часа, не шевелясь, уставившись на макушку колышущегося дерева. Мне было больно дышать от принятого мной решения, но я его приняла. И на этот раз я останусь непреклонной!

Глава 13

Когда я попросила Кэтти передать Джоан, что мне нужно с ней поговорить — никакой реакции не последовало. Даже начинают закрадываться подозрения, что она меня нарочно избегает. Но если я хочу чего-то добиться, остановить меня сложно, я подкараулила её на автомобильной стоянке в семь тридцать утра.

— Гуляешь так рано? — вздрогнула от неожиданности и утренней свежести Джоан.

— Подразумевается, что суррогатная мать не безвольная скотина и она может выдвигать свои требования, если что-то доставляет ей дискомфорт. Я прочла мелкий шрифт в договоре. Так вот, я настаиваю, чтобы до зачатия биологические родители не тревожили меня своими визитами. То есть не сократили их, а прекратили вообще. Иначе ничего у нас с вами не получится.

— Я передам твои требования мистеру Шакли. Хотя ты могла бы сказать ему об этом лично по телефону.

— Нет, ему скажете вы, обосновав и подтвердив моё условие с профессиональной точки зрения. К вам он прислушается. Ведь мистер Шакли так хочет ребёнка, а эмоциональное состояние сурромамы основа успеха, — мой уверенный слегка заносчивый тон до жути не нравится доктору Кэмпбелл, она не привыкла, чтобы несчастные загнанные жизнью девушки качали свои права, да ещё и таким тоном.

— Хорошо, я с ним переговорю.

И видимо она не стала откладывать, потому что уже через полчаса мне позвонил Дамир. И не взять телефон было бы глупо, хотя какое-то время я собиралась духом, чтобы ответить.

— Привет. Ты могла бы обсудить это со мной. Неприятно было услышать это от Джоан. Что случилось, почему ты не хочешь меня видеть? — взволнованный, расстроенный голос толкает меня прямо в сердце. Как стремительно люди становятся близкими и как больно потом делать над собой сознательное усилие, чтобы разорвать или ослабить эту связь. — Линда всё-таки тебя задела. Этим ты ведь только помогаешь ей лишить меня последних капель радости.

— Нет, Дамир, этим я помогаю себе и тебе. Я даю нам время подумать и взглянуть на ситуацию пристальнее. На расстоянии получится оценить чётче, так можно заметить мелочи, которые потом вырастут в огромную проблему. Я не хочу быть каплей радости, я хочу быть бескрайним морем, — с такой же грустью, усмехаюсь в ответ. — С мужской колокольни, наверное, видится всё иначе, но постарайся поставить себя на моё место. Подключи воображение и представь себя бесправной любимой тобой женщиной, которая, смирившись с ситуацией согревает твою душу, отказавшись от своей мечты. Ты приковал себя к своему браку, ты выбрал довольно странную форму благородной инфантильности, желая просто иметь отдушину. Ты сделал свой выбор, так не мешай мне сделать свой. Неприятная ситуация, как вчерашняя встреча с Линдой, могут повторяться, и никакая любовь не оправдает этого унижения, которое я вчера испытала. Меня учили, что даже ради своих чувств нельзя себя предавать. Меня вырастили на примерах мужества ушедших эпох, где имели значения поступки, а не слова. Ты умный мужчина, уверена, ты всё поймёшь.

— А вот я не хочу отрекаться от своих чувств и от желания быть с тобой!

— Я тоже не собираюсь отрекаться, но отпускать можно и любя.

— Даяна, давай без этих прощальных интонаций! — ощутимо занервничал Дамир. И эти тревожные ноты в его голосе, провоцируют моё влюблённое сердце попросить его приехать, чтобы снова обнять, чтобы снова прижаться. Но я упорно держусь, впивая ногти себе в ладонь. Потому что твёрдо уверена, что он должен остыть и оценить всё трезвым взглядом.

— Я не прощаюсь, — еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть. — И не хочу делать тебя несчастным, наоборот, я хочу, чтобы мужчина, который запал мне в душу, смотрел на мир радостными, а не печальными глазами. Но ты должен сам захотеть освободиться от этой печали. Не имея возможности прижать меня к себе, ты должен определить, что для тебя важнее. Если тот формат, которого ты придерживался раньше, что ж я выношу для вас ребёнка, получу свои деньги и больше мы не увидимся.