Любовная косточка
Шрифт:
— У меня все поджилки трясутся, — жаловался вполголоса Жюль. — Клер! Ты уверена в этом блюде?!
— Как в себе самой, — спокойно ответила ему сестра, доставая из корзины маленькие суповые чашки с двумя ручками, терку с крупными ячейками и совсем крохотную терочку — в половину ладони.
Жюль расстелил полотенце и выложил на него кусок сыра, треугольную буханку белого хлеба и специи — мускатный орех, палочку корицы и крохотную склянку янтарного меда.
— Жюль! Король ждет суп, а не десерт! — засмеялся кто-то из толпы.
— Не отвечай, — приказала Клер, не поднимая головы от жаровни, которую
— Возможно, мед все-таки лишний? — простонал Жюль, комкая поварской колпак, который он собирался надеть. — Я не помню, чтобы дедушка добавлял мед…
— Займись сыром, — посоветовала Клер. — И не нервничай. Иначе понесешь суп королю и упадешь в обморок. Я всю ночь над этим блюдом колдовала, будет жаль, если король не попробует его из-за тебя.
Его величество словно услышал девушку и не заставил себя ждать — он появился рука об руку с госпожой королевой. Та приветствовала собравшихся доброй, немного усталой улыбкой, и Клер сразу прониклась к ее величеству приязнью. По сравнению с королем, который был одет ярко, немного безвкусно, и прикрывал атласным жилетом наметившийся животик, королева олицетворяла образчик хорошего вкуса и аристократического достоинства. Темно-серое платье с кружевным воротником подчеркивало стройность ее фигуры и придавало матовость смуглой коже — золотистой, как персик.
Музыканты вскинули трубы и заиграли бравурный марш, приветствуя правителей, зрители, собравшиеся поглазеть на состязание, махали руками и приветственно кричали. Что касается поваров-участников, они с достоинством поклонились, гордые тем, что сегодня их блюда попробует венценосная пара.
— Он похож на павлина, а она — на лебедя, — шепнула Клер Жюлю.
— Т-с-с! — Жюль оглянулся по сторонам. — Откуда такая непочтительность? Вдруг услышат!
Но сестра только сморщила нос в ответ на его страхи. После оглашения участников и условий конкурса, были представлены и трое судей — распорядитель королевского двора — месье Ансельм Фортен, гофмейстер— месье Бертран Боне и старшина королевской кухни месье Винсент Перри.
Все трое господ были упитанными, очень важными и одеты в ливреи, расшитые золотом так густо, что слепили глаза.
— Они явно не дураки поесть, — шепнула Клер брату.
— Уверяю тебя, дураков там не держат, — ответил Жюль тоже шепотом.
Потом был представлен и организатор состязания — месье Форсетти.
— Папочка! — раздалось из толпы зрителей.
Клер невольно бросила взгляд в ту сторону. Похожая на фею мадемуазель Агнес Форсетти, великолепная в нежно-голубом платье, посылала месье Форсетти воздушные поцелуи.
— Это, вообще, законно? — проворчала Клер. — Ее папочка устроил конкурс, а ее жених участвует в нем!
— Но судить-то месье Форсетти не будет, — напомнил Жюль, с огромным удовольствием поглядывая на мадемуазель Агнес.
— Сосредоточься на блюде, которое будешь подавать, — недовольно напомнила ему Клер.
Поварам предоставили полчаса на завершение своих творений. Разогревая бульон, Клер посматривала на конкурентов. Рен Рейв — в элегантном поварском сюртуке жемчужно-серого цвета, в белоснежном фартуке, затянутом на талии без единой морщинки, колдовал над фарфоровой супницей. Его помощник разделывал вареных креветок.
— Боже!
— К чему она? — резонно ответила Клер. — Ты же знаешь, что лучший бульон получается из мяса взрослого животного, да еще и с косточкой. Месье Бенефи решил использовать его просто как украшение. Оно не повлияет на вкус бульона. А наш бульон — идеален.
— Не знаю, не знаю, — Жюль бледнел все больше. — Все так изысканно, а твой суп…
— Не забывай, это — твой суп, — строго оборвала его Клер. — И не дрожи. Я не хочу, чтобы суп впитал твой страх!
— Прошу вас презентовать блюда по трое, — объявил месье Форсетти и зачитал первые три фамилии.
Повара вынесли супницы и сняли крышки. Великолепные, сводящие с ума ароматы, заставили толпу взорваться воплями восторга.
— У одного суп с мятой, — безошибочно угадала Клер. — Уверена, он добавил туда и огурцы. Легкий летний суп — отличная придумка.
— У них у всех отличные придумки, — Жюль места себе не находил, и Клер пришлось незаметно для всех ущипнуть его за бедро, чтобы успокоился.
Были поданы тарелки и приборы, участники конкурса разлили суп, украсили — все было готово к дегустации.
— Почему они не пробуют? — заволновался Жюль.
— Они оценивают сервировку, — сказала Клер. — Видишь, им не нравится, что повар справа порезал морковь слишком крупно.
— Слишком крупно?
— Если съесть такой кусочек, то сладкий привкус моркови перебьет все остальные вкусы. Они оценивают профессионально, — задумчиво кивнула Клер.
Судьи и в самом деле не торопились пробовать. Они побеседовали с поварами, о чем-то спрашивая, и только потом взяли ложки. Каждый попробовал по чуть-чуть, и по их непроницаемым лицам невозможно было понять — понравилось или нет. Правда, суп месье Бенефи они попробовали дважды, и шеф-повар горделиво выпятил грудь.
— Значит, понравилось, — Жюль взволнованно потер ладони.
Судьи пошептались с его величеством, и король с королевой тоже попробовали суп месье Бенефи. Двое других участников такой чести не удостоились.
Король прищелкнул языком и трижды хлопнул в ладоши, а королева улыбнулась повару.
— Это успех, — опять забормотал Жюль. — Что мы здесь делаем?!
— Угомонись, — велела ему Клер, но губы у нее от волнения пересохли, а где-то под ребрами захолодило.
Повинуясь внезапному порыву, Клер взглянула на Ренье Равеля. Он смотрел прямо на нее, и, поймав взгляд, чуть заметно кивнул в знак ободрения. Холодок под ребрами, сразу же сменился почти нестерпимым жаром — Клер окатило жаркой волной до самой макушки, и она поспешно отвернулась, чувствуя, что краснеет.
Почти в самом конце вызвали шефов Жюля Лефера и Рена Рейва.
— Клер! — в панике зашептал Жюль, поправляя колпак.
— Спокойно, — напутствовала его сестра, подавая поднос. — Просто повтори им все, что мы с тобой заучили. Ну, вперед!
Три повара подошли к столу, откуда только что убрали предыдущие блюда. Ренье был спокоен, Жюль заметно волновался, но когда судьи приблизились, уже взял себя в руки.
Клер навострила уши, пытаясь разобрать, что говорят судьи, которые внимательно рассматривали подачу.