Любовная лихорадка
Шрифт:
Тэсс опустила взгляд и со смущением увидела, что на ней нет туфель. Вид пальцев на ногах, просвечивавшихся сквозь белый шелк чулок, смутил ее окончательно: в этом было нечто интимное. Она еще ни разу не оказывалась в присутствии мужчины столь небрежно одетой.
Бренн наполнил бокал бренди и поставил бутылку на столик. Все его движения были точно выверены.
Она закрыла глаза, потом снова посмотрела на своего жениха и после недолгих колебаний спросила:
– Мы поженились или мне это только приснилось?
– Мы
– О, – только и вымолвила Тэсс, не сводя глаз со своего мужа. Ей хотелось спросить о том, как прошла брачная ночь.
Однако она осмотрела себя еще раз и решила, что это преждевременный вопрос. Она не чувствовала никаких перемен, кроме того, что у нее раскалывалась голова после выпитого. Он как будто услышал ее и тихо произнес:
– Мы еще не сделали этого.
Ей не потребовалось уточнять, что он имел в виду. Значит, все еще впереди. Она в волнении поморщилась.
– Простите меня, – пробормотала она, испугавшись, что ее сейчас стошнит.
Она едва нашла в себе силы сползти с кровати. Мир покачнулся, но тут же стал на место. Она поспешила в угол комнаты, отгороженный ширмой, чтобы скрыться от пытливых глаз Бренна и немного прийти в себя. Она заметила на вешалке белую ночную рубашку, украшенную кружевами и оборками. В этом наряде ей предстояло приобщиться к радостям супружества.
Она испытывала огромное смущение оттого, что должна была мириться с присутствием этого мужчины в ситуации, когда предпочла бы остаться одна. Она почистила зубы порошком и промокнула лицо свежим полотенцем. Ее волосы в беспорядке лежали на плечах. Она кое-как пригладила их пальцами, потому что ее серебряный гребень покоился на туалетном столике в другом конце комнаты.
Тэсс пощипала щеки, чтобы они немного разрумянились. Она была уверена, что выглядит так же, как себя чувствует, – ужасно разбитой. К тому же она наверняка выставила себя на посмешище, будучи в невменяемом состоянии. О, если бы она хоть что-нибудь помнила!
Она решительно шагнула из-за ширмы.
Он сидел все в той же позе. И был чертовски красив. Она распрямила плечи и сделала шаг вперед, лихорадочно соображая, что сказать.
Он не спешил нарушить молчание, словно липкий туман повисшее между ними.
– Банкет закончился.
Ее замечание прозвучало ужасно глупо.
– Несколько часов назад, – бесстрастно вымолвил он.
– Гости уехали так рано?
– Они разъехались в три часа утра. Я бы не сказал, что это рано.
Она ничего не помнила: ни когда заснула, ни как это произошло.
– И ты все время сидел вот так? – Последнее слово она пропищала, выдавая свой страх. Она откашлялась и поспешила скрыть свои эмоции: – О, конечно, теперь я вижу, что у тебя нет причин радоваться. Но ты бы мог воспользоваться одной из спален и отдохнуть...
– Тэсс, подойди ко мне.
Услышав
– Тэсс, подойди же ко мне, – повторил он, и его голос прозвучал ласково, как прикосновение шелка.
Она неуверенно шагнула ему навстречу. Ей казалось, будто ноги ее закованы в кандалы. Шаг. Еще один шаг. Она остановилась. Он отставил бренди:
– Тэсс, я хочу, чтобы ты стала передо мной.
Она облизнула пересохшие губы. Он казался совсем не похожим на того джентльмена, за которого она выходила замуж.
– Вот здесь, Тэсс, ты должна стоять здесь. – Он указал на место перед собой.
Она двинулась вперед. Он откинулся в кресле и наблюдал за ее неловкими движениями. Он ждал, пока Тэсс не остановилась в шести дюймах от него. Она оказалась зажатой между его ног.
– Раздевайся.
Она лишь охнула в ответ, сомневаясь, правильно ли расслышала его.
– Раздевайся, – спокойно повторил он, а затем добавил с легкой усмешкой на устах: – Тэсс.
– Надеюсь, ты шутишь?
– Нет, конечно.
– Но я... – Она замерла, не зная, что сказать.
– Я твой муж. Раздевайся.
Она была готова оказать ему сопротивление. Она могла убежать, могла закрыться от него в другой комнате, но все это выглядело бы как детские игры.
Она задумалась. Ей было страшно, но в его повелительном тоне было свое очарование. И она не хотела, чтобы он считал ее трусихой.
Тэсс откинула волосы назад. Закинув руки за спину, она неловкими движениями начала до конца расшнуровывать застежки на платье. Он не предложил ей свою помощь, а лишь пристально наблюдал за ней с непроницаемым выражением лица.
Она ослабила лиф и посмотрела на Бренна.
Она знала, чего он хотел.
Тэсс непринужденно пожала плечами, и платье соскользнуло с ее груди. Он не двинулся с места. Она глубоко вдохнула, и атласное платье упало к ее ногам – она стояла, как будто утопая в лавандовом облаке.
Ни перед кем еще она не представала в таком виде. Тэсс ощущала стыд, но где-то в глубине души не могла не чувствовать гордость. Она была красивой женщиной и знала это. В ее честь слагались стихи. Мужчины были готовы на любые безумства, лишь бы добиться ее благосклонности. Женщины завидовали ей.
Но Бренн Оуэн, граф Мертон, ее муж, даже бровью не повел.
Она почувствовала, как ее соски набухли – их очертания явственно виднелись сквозь тонкую ткань нижней рубашки. На ней еще оставались чулки. Лицо горело, но она не стала прикрываться. Это была война характеров, испытание, и она не намерена была сдаваться. Она чувствовала, что победа будет за ней.