Любовница отменяется, или Тренчкот
Шрифт:
– А может сорваться?
– Конечно же! Не только «Фростком» губки раскатал на этот лакомый кусок. Ну, у нас преимущества, объемы, связи, свой человечек в мэрии и в свите губернатора. Но все равно.
– А кто реальный конкурент?
– Компания «Митас».
– А, знаю, знаю. Слегка знакома с директором.
– Неужели? Ты что-то писала про них в «Удачных покупках»? – удивился Никита.
Его это всегда поражало – обилие моих деловых контактов. Но я ведь журналист! У меня знакомых больше, чем грантов у Сороса!
– Да. Но это
– Понятно. Ну, в общем, только «Митас» способен вмешаться в нашу игру. Однако, я думаю, французы отдадут предпочтение нам. Мы так их обхаживаем!
– А, ну да! Я же…
Тут я резко захлопнула рот. Едва не проболталась, что видела этих французов рядом с Никитой! В прошлую среду!!
– Что?
– Хотела спросить, понравился ли тебе лангет?
– О, супер! Ты продолжаешь меня удивлять, Юля! Ко всем твоим удивительным качествам надо приплюсовать кулинарное мастерство. Ты отлично готовишь!
Елки-палки! Никита решил, что я собственноручно зажарила для него лангет!
Не хватило духа убеждать его в обратном – ведь он смотрел так восхищенно. Кроме того, ведь я действительно умею готовить. Просто жаль тратить время на это бесцельное занятие: час стоять у плиты и после пятнадцати минут трапезы и четырех часов сосредоточенного переваривания отнести все в унитаз. Чушь! Я понимаю, стоит потрудиться ради ребенка. Для Анечки я, не жалея сил, протирала сквозь сито вареные овощи и давила тертую морковку. Ребенку нужно, он растет. Но нам-то, взрослым, зачем пожирать ежедневно четыре тысячи калорий при физиологической норме в полторы тысячи?! Лично мне хватило бы двух литров кофе и пачки сигарет!
– Ты классно его поджарила. Он сочный и мягкий. Это не всем удается.
Надеюсь, блондинке Елене – никогда!
А нам (с поваром «Магнита») – запросто! У нас лангет всегда сочный и мягкий. А у этой белёсой мымры – сухой и жесткий! Вот!
Итак, привычка лгать становится моей второй сущностью. С чем себя и поздравляю!
– Никита, а с кем ты обнимался на улице около магазина «Бриллиантовый рай»? – опустив глаза и пытаясь унять нервную дрожь, спросила я.
В идеале мой вопрос должен был прозвучать игриво и непринужденно. Да, к такой теме необходимо подбираться невзначай – например, сначала поинтересоваться у милого, слышал ли он об особом мозамбикском обычае: поджаривать неверного сексуального партнера на раскаленных углях, предварительно натерев смесью шафрана и розмарина?
– Обнимался?! Я?! У магазина «Бриллиантовый рай»?
Никита выглядел озадаченным.
– Ну да. Ты. На прошлой неделе.
– А… На прошлой неделе… В смысле, не сегодня?
– Не сегодня. На прошлой неделе, – эхом повторила я.
– Значит, на прошлой неделе. Дай-ка вспомнить! С кем же я обнимался?
– Довольно страстно, – грустно уточнила я.
– О, тогда, надеюсь, это была женщина! – воскликнул Никита.
– Конечно, женщина! Блондинка.
– Хмм… Блондинка.
Я ждала увидеть бегающий
– Как я понимаю, разведка тебе донесла, что твой друг коварно лапал какую-то блондинку около магазина «Бриллиантовый рай», – рассмеялся Никита.
– Угу, – кивнула я. – Давай колись. А то зарежу!
– И кто на меня настучал?
– Не имеет значения. У меня везде друзья. Возможно, весь персонал «Бриллиантового рая» сидел у витрины с перископом.
– Действительно… Ну, все, вспомнил! Точно, обнимался! С Татьяной, моей однокурсницей. Ну, слава богу, вспомнил. Уже и самому интересно стало!
М-да. С Татьяной. Татьяна – партийная кличка Елены. Учтем.
– Проезжал мимо, смотрю – топает! Наша прекрасная толстушка! Я, естественно, по тормозам. Ну, слегка потискал, был грех! Танюша, она ведь такая мягкая, центнер сплошных удовольствий, не то что некоторые заморыши!
Как ловко он сочиняет! Акунин и Коэльо в одном флаконе!
Не верю ни одному слову.
Блондинка Елена весит от силы шестьдесят. Из них пять килограммов приходятся на бюст.
– Юль, а ты что – ревнуешь? Да ладно, брось! Татьяна – классный парень. Душа компании. Надо вас познакомить. Давай приглашу ее к нам в гости.
– Зови. Буду рада, – кисло произнесла я.
…Как и обещала Нонна, мой возлюбленный внятно разъяснил ситуацию. Надо отдать должное его выдержке, умению владеть собой. Он выглядел очень правдоподобно, когда рассказывал мне басню о мифической Татьяне. А как непринужденно он расставил акценты, лишив меня повода для беспокойства: во-первых, не отрицал, что на самом деле обнимал девушку, во-вторых, уточнил, что девица весит центнер. В-третьих, назвал ее «классным парнем». Кто же будет ревновать к старому боевому товарищу, к толстой однокурснице, которую и как женщину-то никто не воспринимает? Душа компании, рубаха-парень…
Я в ужасе! Ведь если Никита интуитивно и молниеносно сумел придать образу «Татьяны» черты, способные умиротворить любую ревнивицу, то насколько же он силен в искусстве маскировки, когда имеет время и возможность продумать свои действия?
Ну вот, столкнулась с противником, намного превосходящим меня в уме и ловкости. Но самое главное – я не хочу бороться, я хочу сдаться и расслабиться. И будь что будет…
А был секс, как всегда страстный и волнующий.
Ночью, постучав два часа по клавиатуре и смастерив пару страниц новой статьи, я попыталась скрыться в сладком убежище сна от кровожадных псов – моих мыслей. Ничего не вышло! Эти подлые твари преследовали меня, хватали за пятки и силой оттаскивали от уютной колыбели забытья. Ощеренные пасти, безумные, налитые кровью глаза, слюна, стекающая с влажных розовых языков, – они терзали меня до самого утра…