Любовница Волка
Шрифт:
Я никогда никому не рассказывала о своих страхах, даже родителям. И уж точно я никому в университете о них не рассказывала. Безжалостная самореклама была частью процесса пребывания в должности.
Мой любовник из сна только рассмеялся и наклонился, чтобы поцеловать меня в шею.
— Я вижу, ты все еще сомневаешься в себе.
Его слова звучали странно и жестковато, будто мы разговаривали по телефону, а не лежали голые рядом в траве. Я резко села. У меня все поплыло перед глазами. Его красивое лицо расплылось, и вся осиновая роща растворилась вокруг меня, унося прочь
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Мои затуманенные сном глаза медленно привыкли к синеватому полумраку внутри палатки.
— Черт, — прошептала я. — Уже рассвело?
Я уже так соскучилась по своему возлюбленному из сна, что это причиняло мне глубокую, тупую боль в груди. Последнее, что я помнила, это как лежала рядом с ним на траве, моя голова была в ложбинке на его шее, наши пальцы были переплетены на его груди, когда я говорила ему… что-то. Что-то скучное и тривиальное о статье в Nature, если верить моей туманной памяти раннего утра. И, конечно же, мой любовник слушал меня так, словно ему действительно было не все равно, задавал вопросы и прерывал меня легкими поцелуями в шею и плечи.
Я застонала и попыталась вытянуться в тесном спальном мешке. Все мое тело было измучено и болело. Усевшись в спальном мешке, я просунула руку между ног. Черт. Мое нижнее белье промокло насквозь. Этого было достаточно, чтобы заставить меня думать, что я действительно провела всю ночь, трахаясь.
— Возьми себя в руки, Карен, — пробормотала я. — Ты не трахалась уже полдесятилетия.
Я провела пальцами по волосам, прежде чем расстегнуть молнию на двери палатки. В лагере ничего не шевелилось, поэтому я схватила кастрюли и сковородки и принялась колотить ими вокруг палаток Зака и Колина. Колин появился с улыбкой на лице, и, в конце концов, Зак высунул голову, нахмурившись под низко надвинутой на лоб шерстяной шапкой. По крайней мере, его подбитый глаз выглядел немного лучше после сна.
— Итак, — сказала я, стараясь вести разговор за завтраком быстро и профессионально, — наша первоначальная цель — следить за стаей Леопольда. Если получится, мы усыпим транквилизатором и наденем радио-ошейник хотя бы одного из новых щенков.
Колин улыбнулся мне над второй кружкой растворимого кофе.
— Но в городе появился новый волк, — сказал он.
— Верно. — Я тоже улыбнулась. — Если мы действительно увидим одинокого черного самца, он станет нашим приоритетом. Если бы нам удалось получить у него неповрежденный образец ДНК, мы могли бы определить его происхождение. И это было бы… ну, мне не нужно говорить вам, что это было бы очень важно.
— Вас понял, леди-босс, — сказал Зак. Он только что прикончил четыре порции сублимированной яичницы-болтуньи. В одиночку.
— Хорошо, — сказала я, поднимаясь на ноги. — Мы проведем триангуляцию вокруг долины. Давайте выдвигаться.
После получасового пешего перехода я остановилась, чтобы глотнуть воды, и еще раз окинула взглядом дальнюю сторону долины Ламар. Ничего. Я нажала кнопку на рации.
— Колин? Зак? Мальчики, вы что-нибудь видите?
В трубке
— Нет. С моей стороны — ничего.
Через секунду раздался голос Зака:
— Ничего особенного, босс. Я буду продолжать двигать задницей.
Я покачала головой, потянулась и сделала несколько глубоких глотков из бутылки. Еще через двадцать минут блуждания по зарослям полыни моя рация с треском ожила, и в трубке раздался голос Зака… пение. Это звучало как Freebird5, но так громко и трогательно, что я не была уверена. Я подскочила, как заяц на снегоступах, выскочивший из-под упавшего дерева, испуганный шумом. На мгновение воцарилась тишина, а потом рация взорвалась смехом Колина.
— Мальчики, мальчики, — сказала я, нажимая кнопку передачи. — Не уверена, что пение «Линирд Скайнирд» — лучшее применение нашего грантового исследовательского оборудования.
— Вас понял, леди-босс, — сказал Зак. В трубке воцарилась тишина, а затем его голос снова затрещал. — Как думаете, Национальный научный фонд предпочел бы Guns N'Roses?6
Я фыркнула от смеха, когда в трубке раздался голос Колина, резкий и настойчивый.
— Карен, — произнес он. — Достаньте пистолет с транквилизатором. Направляется в вашу сторону, на северо-северо-запад.
Мои пальцы дрожали, когда я сняла с плеча транквилизатор и зарядила дротик. Я еще ничего не видела, поэтому схватил бинокль.
Это был черный самец.
Должно быть, его что-то испугало, вероятно, Зак, судя по тому, куда он бежал. Я глубоко вздохнула и уперла ружье в плечо. Я была воспитана на охоте, я могла сделать этот выстрел. Я затаила дыхание, когда черный волк-самец зигзагом пронесся сквозь полынь и низкую траву. Я лишь слегка коснулась транквилизатора, подождала, пока волк приблизится настолько, чтобы разглядеть золотистый блеск его радужек, и нажала на спусковой крючок.
Волк взвизгнул в тревоге. Волна вины скрутила мой желудок, когда я увидела ярко-красный дротик, торчащий из его бока. Он снова рванул вперед, на этот раз, убегая от меня, хотя его шаги замедлились не более чем через минуту. Он исчез из моего поля зрения вдоль ручья, когда рация взорвалась радостными криками.
— Чертовски хороший выстрел, леди босс! — крикнул Зак по рации.
— Я видел, как он упал, — сказал Колин. — В ивах у ручья. Сейчас же направляюсь туда.
— Я тоже, — сказала я.
Я побежала трусцой по равнине. Ветер дул мне в спину, и в воздухе стоял запах дождя. Бросив быстрый взгляд в сторону пика Друида, я увидела клубящиеся темные кучевые облака, обещающие послеобеденную грозу. Мы должны были действовать быстро, транквилизатор усмирил животное только на двадцать минут. Откуда взялся этот волк? Канада была наиболее вероятным вариантом, хотя это, казалось, была чертовски долгая прогулка через всю Монтану…
Я уже почти подошла к высоким ивам, росшим вдоль ручья, когда увидела Колина. Его лицо было странно бледным, и мое сердце забилось быстрее, когда я пробежала последние несколько футов, чтобы добраться до него.