Любовник из провинции. Наваждение
Шрифт:
И обратилась к Анечке: мамку-то свою помнишь? Не забыла? Анечка маму не забыла, не забыла и папу, но его не было...
Раиса убежала на кухню что-то там разогревать и доделывать, Анечка сидела тихо на стуле, а Рита распаковывала свои мног
очисленные все же чемоданы, - за три года как-никак...
И знала точно, что в загранке последний раз. Поэтому Анечке привезла из игрушек только куколку-девушку с одежками - самой понравилась! Да еще дешевых фигурных конфет купила пакет, по дешевке.
Все
Та как-то хило обрадовалась и сказала, что такая кукла у нее есть. И еще много разных игрушек. И притащила большого лохматого собаченка и велюровую бархатистую огромную обезьяну...
Рита обалдела, и решила, что появлялся Митька...
Она спросила у дочери: кто это тебе подарил?
И Анечка ответила: бабушка. Как обучала ее Раиса.
– Какая бабушка? Рая?
– Удивилась Риточка.
– Нет, - помотала головкой Анечка, - баба Леля...
– Это еще что за "баба Леля"?
– изумилась Рита.
– Откуда?
– Она приезжает к нам в го-ости, - тянула Анечка, - и мне конфеты и игрушки приво-ози-ит...
... Что еще за новости у них? подумала Риточка, кто сюда шляется? Мать Анатолия не была ни разу, да и звали ее Галина Ивановна и больная она вдрызг - ходить не может!.. Что-то заливает Анька...
Нельзя сказать, что Рита дочь не любила. Насколько могла - любила. И рикошетом в дочь отлетала обида и злость на Митьку и на Анатолия, - на мужиков. А уж на ласковость Рита не была спо
собна вообще. Что умела Рита, так это с полной отдачей трахаться
с мужиками. Лишь бы у него там все хорошо работало, - что еще
надо? А всякие там любови-моркови...
– нет их!
На Анечку посмотрела сейчас внимательно и поразилась, до чего же хороша! Загранный ребенок из рекламы! Длинные волосы, густющие, волнами до плеч, темнозолотые... Глаза светлосерые до висков, бровки как выписанные, капризный рот и твердый подбородок!..
Митька! Только в ребячьем девчачьем облике! Надо же, как получилось!
У Риты зароились мысли-мыслишки. Анатолия она не вернет, это ясно, а Митю?.. Надо крепко подумать. В тот раз Анька была еще совсем крошка... Но, что за баба Леля?..
Рита крикнула матери в кухню: мам, иди сюда! Что ты там торчишь? Раиса появилась с тарелками: холодец, салат, капуста квашеная... Запыхалась и предупредила: это еще не все, знаешь, сколько я наготовила!
– Ладно, с готовкой, - сказала Рита, - ты мне лучше скажи, что это за "баба Леля"?
Раиса как вошла - поняла, о чем дочь будет спрашивать, - увидела обезьяну в руках Анички...
– Вот я сейчас все занесу, поставлю, выпьем рюмочку за приезд и расскажу. Такое смаху нельзя.
Пока Раиса таскала из кухни на стол, Рита достала из чемодана отрез на платье - яркий шелковый, платок,
– хоть на улицу выходи!
– и положила перед матерью.
Та заохала от восторга, а сама подумала, не очень-то Ритка рассщедрилась. Отрез! На кой ляд ей этот отрез? Она шить понесет?
Платить надо!.. Ну, платок... Тапочки... Могла бы и кофту, и пальто, у Раисы пальто совсем худое стало - семисезон... Ладно, и на том спасибо.
Раиса обиделась. Рита заметила, что мать недовольна подарками и сказала: мам, я
тебе еще привезла, не помню, где лежит... Достану, не беспокойся...
– А чего мне беспокоиться?
– Чего-то совсем разобиделась Раиса,
– мне беспокоиться некогда. Мне надо ребенка кормить и ростить.
Вот и все мое беспокойство. Ты удовольствие получала да раз побеспокоилась, - родила, а я уже двадцать по двадцать беспокоюсь...
– Что, считаться начнем?
– Спросила Рита с вызовом, - Давай посчитаемся! Я тебе, ох какой счетец предъявлю! Только начну!
– Да, ладно, ладно, чего ты? Сказать ничего нельзя - сразу на дыбки! Чего ты?
– Пошла на попятный Раиса, вспомнив, что дочь всего как час или два дома, и вообще, не надо с ней ссориться!
– жить-то вместе будут... А добра она навезла, я-те дам! И хорошо! Будет, что продать, ежли занадобится...
Раиса сказала, - давай, дочь, со свиданьицем!
Они выпили. Раиса сладенько обратилась к внучке: Аничка, пойди, деточка, поиграй в комнатку. Ты ведь покушала? Хочешь, возьми пирожок с повидлом... Мы тут с мамою твоей побеседуем...
Аня взяла послушно пирожок, забрала пакет конфет и ушла.
А Раиса рассказала Рите про "бабу Лелю". Она от Митьки, - его, говорит, тетя... Может, мать?
Рита очень внимательно выслушала эту странную историю и не могла в ней разобраться. Что это не мать Митьки, - точно, точнее некуда! Он не москвич, мать у него где-то на юге, то ли в Одессе, то ли в Севастополе, или Ялте?.. Рита не помнила. Мать, ко
нечно, могла приехать... Но тогда, когда ее сын в Америке?..
Нет, это не митина мать.
Тетка?.. Кажется, он говорил, что в Москве у него родных нет...
Рита разозлилась.
Откуда она что знает? Кто ей что рассказывает? Трахнул и таков. Какие разговоры о родственниках! Плохо, что кто-то еще знает! А ей-то что? Нет, ей есть - ЧТО! Она не потеряла надежду ухватить Митю, на трах и на деньги... Но действовать надо осторожно. Если его жена узнает, то Митьку пошибут, а голый и босый он Риточке в доме не нужен. В кровать возьмет хоть какого, а вот жить с нищим Митькой она не собирается! А ему куда деваться, если оттуда вышибут? К ней, Рите! И дочка готовенькая!