Любовник королевы фей

Лакомка Ната

Мы долго молчали, и я надеялась, что сейчас он уйдет, но Тэмлин стоял позади меня, и я чувствовала его присутствие, как будто рядом со мной полыхал костер. — Дженет, — позвал он после долгого молчания.

— Я же сказала, что мне не надо твоих извинений! — сказала я в сердцах, и в тот же миг он схватил меня за плечо, развернул к себе и поцеловал в губы, обняв за талию и прижав к себе, не давая вырваться.

Сначала я сопротивлялась, но постепенно сдалась на его милость и закрыла глаза, наслаждаясь умением, с которым он умел распалять тайные желания. Но стоило Тэмлину оторваться от меня, чтобы перевести дыхание, как я проворно освободилась из его объятий.

— Не

стоит так делать, — сказала я, стараясь успокоиться. — Понимаю, ты приучен, что любую подлость можно искупить поцелуями. Но это не так. Не все можно забыть после горячих объятий. Я точно не забуду, сколько вытерпела здесь. Так что можешь оставить свои намерения, никакого примирения между нами не будет, хотя и ссоры тоже не было.

— У меня одно намерение, — сказал он тихо, — я хочу тебя прямо здесь. Хочу, чтобы ты стала моей. Другой цели нет.

— Вот это и мерзко, что у тебя нет других целей, — вскипела я, злясь на него еще больше, чем на всю бесстыдную стаю эльфов и испытывая к нему сейчас ненависть большую, чем я питала даже к королеве Медб. — Твои цели — задрать подол любой. Только этим ты и живешь — сношаешься, как животное, по всем углам. Но я — не животное, не зверь, не птица. Я — человек. Я хочу жить достойно и любить достойного мужчину, который останется верен мне до конца своих дней, будет растить наших с ним детей и служить своему королю, чтобы его имя вошло в историю. Что останется после тебя? Воспоминания эльфийских шлюшек? Они забудут о тебе сразу же, как потеряют из виду. А, вы же бессмертные, — я рассмеялась сухим злым смехом и сама удивилась этому смеху. — Это не скучно — жить вечность, тратя ее лишь на постельные утехи? Даже земляника после третьей корзины приедается, а ты ешь эту землянику двумя руками, лезешь в корзину рылом, как свинья! Я бы удавилась от тоски после пяти лет такой жизни, а ты… Сколько ты живешь? Сто лет? Триста? — Я… не помню, — сказал он, вдруг дрогнувшим голосом.

— Даже не помнишь, сколько потратил на это бесцельное житье, — сказала я презрительно. — Но мои года — они простые, человеческие. И я не хочу тратить их на ваши развратные игры. Поэтому если хочешь возлечь с кем-то… под бузиной, то поищи эльфийку. Она будет скакать на тебе и повизгивать от удовольствия. Но не я! Мне нужна любовь, а не скотское сожительство.

Выговорившись, я тяжело дышала, ожидая ответа, но Тэмлин молчал.

— Уходи, оставь меня, — попросила я. — Мне и так нелегко, не хочу еще тратить душевное спокойствие на борьбу с тобой. Я ценю твою помощь — и когда ты защитил меня от Риделя, и когда отвлек королеву, чтобы я могла вернуть кольцо.

Это доказывает, что в тебе есть доброта. Но прошу — забудь обо мне.

— Как будто я могу это сделать, Дженет, — сказал он и снова потянулся к моим губам, с поцелуем, но я решительно отстранилась и выставила между нами руку, повернув ладонь к нему.

— Не смей меня целовать, — сказала я.

— Неужели ты не понимаешь, — раздался вдруг голос рядом с нами, — ты кажешься ей грязным.

Мы отпрянули друг от друга, потому что на поляну вышла сама королева Медб.

Глава 29

— Оставь нас, — велела королева Медб Тэмлину.

Но тот переступил с ноги на ногу и не сдвинулся ни на шаг.

— Ты не слышишь? — повысила голос повелительница фей.

— Она не виновата, — сказал Тэмлин. — Это я домогался ее.

— Ты считаешь меня такой глупой? — королева Медб улыбнулась горько и знающе, и я вдруг осознала, что она очень стара —

стара, как мир, и что эти прекрасные глаза видели многое, очень многое. Вселенская память плеснулась из этих глаз, видевших тысячи встреч и миллионы разлук, рождения и смерти, любовь и ненависть, и страсть, конечно же.

— Эта девушка ни в чем не виновата. Накажи меня, но не ее. Она…

— Я не стану ее наказывать, — прервала Тэмлина королева Медб. — Можешь идти и не бояться, что с твоей маленькой человеческой леди что-то случиться. Даю тебе слово, что она покинет эту поляну точно такой же, как сейчас. Я просто хочу поговорить с ней. Наедине.

Тэмлин нахмурился, но уходить не пожелал.

Глаза королевы загорелись жестоким огнем, и я поспешила вмешаться, сама трепеща от страха:

— Что же ты стоишь? Ее величество сказала, что мне ничего не угрожает. Как ты можешь не верить ее слову? Иди.

Тэмлин посмотрел на меня, и я кивнула ему — доброжелательно, но холодно. Как кивают слугам, когда благодарят за хорошо выполненную работу. Наверное, его обидел мой взгляд. Он отступил на шаг, потом еще на шаг. Я повернулась к нему спиной и поклонилась ее величеству.

— Вы хотели говорить со мной? О чем же? Слушаю вас очень внимательно. Я не слышала, как ушел Тэмлин, но видела, что королева проводила его взглядом, в котором мешались и страсть, и боль. Потом она посмотрела на меня и во взгляде появилась неприкрытая ненависть.

— Ты опасна, леди Дженет!

— Вряд ли опасна в самом деле, — сказала я. — Я полностью в вашей власти, и не смогу вам помешать, даже если вы решите меня убить.

— Я ошиблась, когда велела тебе остаться.

— Это не вы велели, — возразила я. — Это отец попросил меня. Во имя мира между нашими народами.

Королева расхохоталась так резко и громко, что с ближайших дубов сорвались вороны.

— Мир между народами?! — она картинно вскинула брови. — Бедная девочка! Ты и правда думаешь, что меня интересует мир с вами — существами, чья жизнь короче, чем жизнь бабочки в моем лесу?! Да если вас всех перебьют, я и пальцем не шевельну, чтобы вам помочь. Вы ли, другие — нам нет разницы, кто будет жить по соседству. Главное, чтобы вот эту границу не пересекали вы — ничтожные, глупые, напыщенные людишки! — она указала на ручей, и лицо ее исказила злоба, мгновенно превратив златокудрую красавицу в злобную ведьму с резкими морщинами между бровей и от крыльев носа к углам рта.

— Зачем же тогда… — начала я, напуганная столь внезапной переменой в правительнице.

— Зачем я велела тебе остаться? — пришла ко мне на помощь Медб. Говорила она с издевкой, гримасничая, как шут на воскресной ярмарке. — У меня были причины!

— Причины? — Причины?

— Думаешь, мне легко терпеть тебя рядом? — продолжала тем временем королева. — Да я чувствую ярость всякий раз, когда твоя рыжая голова попадается мне на глаза!

— Тогда отпустите меня, ваше величество, — сказала я. — Отпустите меня к отцу, и покончим с этим. Зачем вам испытывать столько ненависти, удерживая меня?

— Да потому что он хочет тебя! — выкрикнула королева Медб.

Даже дрозды перестали стрекотать после ее крика. А я замерла, не зная, что последует дальше. Эльфийское колдовство я уже видела, и оно оказалось вовсе не безобидным. Что, если в порыве ярости королева применит магию и превратит меня, скажем, в лягушку? Много старинных баллад рассказывало об этом. И только потом до меня дошло, что королева говорила о Тэмлине. Сердце мое болезненно сжалось, дрогнуло и понеслось вскачь, не хуже развратных эльфиек.