Любовники
Шрифт:
Мне стало трудно отбросить фантазии, когда Джейк так смотрел на меня. Как будто я вызывал у него любопытство. Как будто я заставлял его грудь сжиматься так же сильно, как он мою. Как я справлюсь с этим? Как я смогу игнорировать те вещи, которые могли превратить мои фантазии в реальность? Мне хотелось закричать, потому что, если бы любой другой парень подавал бы мне такие сигналы, я бы набросился на него, взял то, что он предлагал.
Но я не знал, чего на самом деле хотел Джейк. Я не знал, что произойдёт, если я забуду об осторожности и отвечу на вопросы, которые продолжали задавать мне
Оказалось, что мне не придётся принимать решение, потому что в следующее мгновение руки Джейка схватили меня за щёки и притянули к себе. Его губы прижались к моим, и я вцепился в него, чтобы удержаться от толчка и шока, вызванных ощущением его твёрдых, полных губ, прижатых к моим.
Ох, блядь. О, блядь, блядь, блядь.
Я закрыл глаза и обхватил его бёдра, наслаждаясь ощущением того, как мои большие пальцы касаются бугорков мышц по обе стороны его живота. Я потерялся и оцепенел от шока, когда губы Джейка прижались к моим.
Затем его руки переместились, чтобы зарыться пальцами в мои волосы, он повернул голову, чтобы наши губы лучше соприкасались, и его язык прижался к моим губам, желая проникнуть внутрь. Как только его язык коснулся моего, я сразу оттаял, готовый действовать. Я был не из тех мужчин, которые следуют за лидером. Я беру инициативу в свои руки.
Я притянул его бёдра к своим, и он застонал в ответ, когда наши твёрдые члены соприкоснулись. Одна рука скользнула по его спине к шее, а затем прижала его к себе, пока я управлял поцелуем, проникая языком в его рот, чтобы попробовать на вкус каждое его укромное местечко. Я хотел всего этого, и теперь, когда он дал мне разрешение, я не сдерживался.
Прикусывая его губы и смягчая укус языком, я двигал его назад, пока мы не уперлись в стену. Я прижался бёдрами к его бёдрам и качнул ими, чтобы усилить трение между нашими ноющими членами. Он был таким твёрдым сквозь брюки, и я просунул руку между нашими телами, чтобы погладить его.
Прежде чем я успел это сделать, он схватил меня за запястье и поменял наши позиции, так что я оказался прижатым к стене, а моя рука была зажата над головой. Но он всё ещё прижимался ко мне, потираясь своей эрекцией о мою, вырывая стон за стоном из моей груди. Я потерялся в поцелуях Джейка, в том, как его щетина щекотала мои губы, а его толстые пальцы сомкнулись на моём запястье. То, как напрягалась его грудь, когда он удерживал мою руку на месте, пока я боролся с ним.
Когда он остановился, чтобы перевести дух, я сильно толкнул его бёдрами, выводя из равновесия, и снова поменял позу, прижав обе его руки к стене. Я прикусил его сильную челюсть и провёл губами вниз по его шее, посасывая нежную кожу, наслаждаясь вибрациями его стонов у себя во рту. Я отпустил одну его руку, и он тут же запустил её в мои волосы и притянул меня обратно, чтобы поцеловать, и я зашипел от боли в голове.
Используя свободную руку, я успешно оказался между нашими телами и обхватил пальцами его толстую длину. Я не мог дождаться, когда почувствую, как он снова растягивает мои губы, не мог дождаться, когда почувствую, как он скользит по моему горлу, пока его солоноватый привкус не взорвётся у меня во рту.
Мне нужно было почувствовать его кожу. Мне нужно
Возясь с его ремнем, я поцеловал его ещё крепче, пытаясь найти любой возможный способ слиться с ним воедино, чтобы он больше не смог меня прогнать.
Но когда я, наконец, просунул руку за его пояс и чуть не закричал от радости, почувствовав мягкую головку его члена под своими пальцами, он отстранился и оттолкнул меня.
— Нет, — выдохнул Джейк, когда я отшатнулся. — Нет. Я не могу. Карина. Чёрт. — Слова сорвались с его опухших губ. — Блядь.
Его нарастающая паника заставила меня вспомнить острую боль, с которой я проснулся в одиночестве и целыми днями не получал ответа на свои звонки. У меня сдавило грудь, стало трудно дышать. Я не смогу пройти через это снова. Не могу допустить, чтобы Джейк появился в моей жизни, лишь для того, чтобы видеть, как он снова убегает. Не могу.
Подавив панику, я занялся ликвидацией последствий.
— Хорошо, — медленно произнёс я, поднимая руки, словно защищаясь от нападения. — Прости. Всё нормально. Это был просто поцелуй. Он ничего не значил. — Мне было больно произносить эти слова, потому что поцелуй значил для меня всё. — Всё в порядке, Джейк. Нам просто нужно успокоиться.
Он быстро застегнул штаны, расхаживая назад-вперёд. Его руки зарылись в волосы, сжимая их в кулаки и дёргая в отчаянии, словно он вёл собственную мысленную битву.
— Джейк, всё хорошо. Это ничего не значило. Тебе не нужно ничего говорить Карине. — Просто произнеся её имя, я почувствовал совершенно другой укол сожаления. Мне нравилась Карина, и я не хотел причинять ей боль. Я чувствовал себя полным придурком, зная, какую боль она испытала бы, узнай она о том, что только что произошло. Я не был изменщиком, но всегда выходил за рамки того, кем я был, когда был с Джейком.
— Дело не только в этом, — пробормотал Джейк.
— Джейк, посмотри на меня, — взмолился я.
— Чёрт.
— Джейк. — Я попытался привлечь его внимание, отвлечь его от душевных мук.
— Дело не только в ней.
— Что? — спросил я в замешательстве. — Что значит, дело не только в ней? Я не понял.
В тот момент он был со мной так же, как и я с ним. Точно так же, как он был со мной пять лет назад. Почему он продолжал это делать? Почему я позволил ему это? Я был уверенным в себе мужчиной. Уверенным в себе бисексуалом, который насмехался над идеей изменить гетеросексуального мужчину. Но потом появился Джейк, заставивший меня сомневаться во всём лишь ради него. И ради чего? Почему он продолжал это делать?
Моя паника из-за того, что он снова сбегает, приняла острый характер, усиливая моё разочарование.
— Ты хочешь меня? Потому что я чертовски уверен, что хочу тебя, и умираю от нетерпения.
— Всё не так просто.
— Просто. Когда ты со мной, ты хочешь от меня большего?
— Я хочу твоей дружбы, — сказал он, не дав ответа.
— Мне показалось, что ты хотел гораздо большего, когда прижимал меня к стене, а твой язык был у меня во рту.
Его глаза пылали.
— Вот, — сказал я, указывая на него. — Этот взгляд говорит сам за себя. Он говорит о том, что я не одинок в этом желание. Так в чём дело?