Любовное пари
Шрифт:
— Что с вашими лодыжками? Вы уверяли меня, что сходите к врачу.
— Обязательно схожу.
— На этой неделе!
— Хорошо, но я не знаю, когда у меня будет время. Ведь скоро наступит Рождество.
Сначала Лисса завернула подарок, предназначенный для Ханны. Она положила его в небольшой пакет и перетянула нарядной лентой.
Девушка в течение многих лет никому не покупала подарков на Рождество. Тем не менее Лисса с ловкостью упаковала остальные подарки. Затем направилась в гостиную
— Как красиво! — восхитилась Лисса.
— Это мой свадебный фарфор. Я достаю его только на Рождество. — Ханна вздохнула. — А я уже и забыла, сколько всего ценного есть у меня дома. Не знаю, что мне со всем этим делать...
Лисса взглянула на длинный стол, заставленный посудой.
— Думаю, Курт с удовольствием возьмет всю посуду себе, — успокоила Лисса пожилую леди. — В конце концов, это семейная реликвия.
Ханна фыркнула в ответ.
— Мой внук живет в своей скорлупе. В нем нет ничего сентиментального.
— Он не всегда будет таким, — попыталась успокоить старушку Лисса.
— Я не доживу до этого дня. Иногда мне кажется, что здесь слишком много работы, чтобы с ней справиться, — грустно сказала Ханна.
Вот шанс выполнить просьбу Курта, подумала Лисса.
— Вы вполне можете избавить себя от всего этого.
— О, дорогая, я очень ценю твою помощь. Без тебя я бы не смогла сделать столько дел за два дня.
Замечательно, лед тронулся, промелькнуло в голове у Лиссы.
— Я не имею в виду себя. Существуют аукционные бригады. Специалисты составят опись...
— ...и продадут все это человеку, который предложит больше денег, — закончила Ханна.
— Да.
Старушка покачала головой.
— Мне ненавистна сама мысль об аукционе. Ужасная толкотня, крики, дилеры, желающие получить огромную прибыль...
— Но вам не обязательно присутствовать на самом аукционе.
— Я прекрасно знаю, как все будет.
Лисса немного подумала, а потом осторожно заметила:
— Если вам неприятна идея аукциона, то есть другой выход. Я где-то читала, что есть компании, занимающиеся продажей имущества. А вы бы могли руководить процессом.
— Нет, — твердо произнесла Ханна. — Я отдам свои вещи только тем людям, которым они нужны, людям, которые по-настоящему оценят мои реликвии. Я не буду продавать их. Не смогу спокойно смотреть на ценник на моем свадебном фарфоре.
— Понимаю, — сказала Лисса. — У меня тоже есть кое-какие дорогие мне вещи. Например, стеганое одеяло, которое бабушка сшила перед смертью.
— Правда? Я хотела бы на него взглянуть.
— Позже я могу принести его и показать.
— А почему не сейчас? Мне все равно нечем
По правде говоря, Лисса с радостью покинула кухню. Ей нужно было время, чтобы немного прийти в себя после разговора с Ханной.
Курт как раз входил в дом, когда Лисса начала подниматься по лестнице. Она перегнулась через перила и позвала его. Лисса уловила запах дорогого лосьона, когда Курт приблизился к ней. Запах, связанный с воспоминаниями, которые вызвал Курт своим вчерашним поцелуем. Головокружительным поцелуем...
— Ни в коем случае не предлагай своей бабушке выставить на аукцион ее фарфоровый сервиз, — торопливо прошептала Лисса. — Скажи ей, что ты без ума от него и хотел бы взять его себе и что ты ждешь не дождешься, когда он перейдет тебе по наследству.
Курт удивленно посмотрел на девушку.
— Ты имеешь в виду те тарелки, на которых нарисованы розовые листья капусты?
— Это — хавильский фарфор, и на нем нарисованы розы. И не надо со мной спорить. Позже я тебе все объясню. Мы же не хотим, чтобы она узнала о нашем уговоре!
— Расслабься, она может только подумать, что мы с тобой флиртуем в темных углах.
— Это ненамного лучше, — сказала Лисса и убежала наверх.
Когда она вернулась со стеганым одеялом в руках, Курт уже налил бабушке херес и уселся в кресло.
— Бабушка, мне совсем не по душе то, что с тобой делает вся эта работа. Ты выглядишь очень усталой. Сегодня я разговаривал с другом, который работает в сфере недвижимости.
Лисса остановилась в дверях. Ее руки были заняты одеялом, и потому она не могла сделать предупреждающий жест. Курт между тем продолжал свою речь:
— Он хотел бы приехать и взглянуть на дом. Этот человек мог бы дать тебе советы, как выгодно все продать.
— Спасибо, Курт. Но мой ответ «нет». — Ханна выпила херес и со стуком поставила бокал на стол. — Мне нужно поговорить с Джанет. Извини меня, пожалуйста.
— Прекрасно, из тебя получился бы блестящий дипломат, — шепнула Лисса. Затем положила одеяло в кресло и обреченно опустила руки.
У Курта отвисла челюсть. Он беспомощно смотрел вслед Ханне.
— Разве я сказал что-нибудь ужасное?
— Ты сказал ей, что придумал самый легкий способ избавиться от всего, что у нее есть.
— И что в этом такого?
— Мы оба прекрасно знаем, что имущество твоей бабушки — это не только материал для продажи. Это — ее воспоминания. И несколько минут назад я совершила такую же ошибку. Надеюсь, ты сказал ей, что хотел бы взять себе фарфоровый сервиз?
— Черт побери, а что я стал бы с ним делать? Использовать для учебной стрельбы?
— Ты хочешь довести свою бабушку до сердечного приступа? — Лисса рассеянно теребила уголок стеганого одеяла.