Любовное зелье колдуна-болтуна
Шрифт:
Следователь: Вы заметили машину «Жигули» десятой модели. И как поступили?
Патрульный: Удивился я. За фигом она тут? Прошел вверх чуток и увидел, е-мое, мастерскую. Какой болван ее тут открыл? Во блин! Гармошки он чинит… Смехота! Сколько народа к нему ходит, один калека в сто лет? А уж место для бизнеса нашел… Сюда ж никто по своей воле не сунется!
Окошкин: Вам показалось странным, что ремонтом занимаются в глухом углу?
Климов: Дураков на свете много, не подумают, где офис устроить, а потом плачут, что клиентов нет. Мой сосед хотел в селе Безбожном магазин
Валерий: Кто? Что за чебуреки?
Юрий: Чубарека из Филимонова. До сих пор орудует. Весной этого года на Митю Прозорова напал, все лицо ему когтями исцарапал. Митька еле домой дошел и Таньке, жене своей, объяснил: «Чубарека наскочил. Из темноты вылетел, располосовал щеки». Уверен я, Игоря Семеновича та же сволочь сгубила. Только драть не стала, а под машину пихнула. Хоть кого спросите, многие так считают. Избу на дне карьера все стороной обходят. Он там появляется, потому как с колдунами дружил.
Следователь: Чубарека – это фамилия или прозвище? Имя, отчество, адрес мужика знаешь?
Патрульный: Это не мужик.
Валерий: Женщина?
Юрий: Нет. Чубарека он и есть Чубарека. Вы давно в Лоскутове-то?
Окошкин: Какая разница? Приехал два месяца назад. И что?
Климов: Да ничего. Сообразил я: новенький вы. Местные все про Чубареку слышали. Тыщу лет назад в Филимонове жила семья. Мимо ехал барин, он изнасиловал их дочь, потом убил ее и в реку Лоскутку бросил. Мать побежала на берег и попросила водяного Чубареку наказать преступника. Почему она к Чубареке кинулась? Потому что дух реки любил девушку, хотел сделать ее своей женой. Понятно пока объяснил?
Следователь: Мммм…
Патрульный: Чубарека утопил обидчика, а потом из-за того, что любимую потерял, ума от горя лишился. И с той поры наказывает всех, кто плохо себя ведет. Прозорову за дело досталось – Митька ни одной бабы не пропустит, вот ему Чубарека рожу и покорябал.
Окошкин: Твоего Прозорова какая-нибудь из подружек исцарапала, а он жене наврал про этого Чебурека. Ты надо мной издеваешься?
Климов: Конечно, нет.
Следователь: Тогда за каким хреном сказки рассказываешь? Реально думаешь, что мэра Чебурек переехал?
Патрульный: Он водить не умеет, а под машину запросто пихнет.
Валерий: Ты меня достал! Сейчас позвоню Дубову, пусть начальник полиции с подчиненным-дураком, который в бабкины враки верит, разбирается.
Юрий: Просто я объяснил, чего народ говорит. Поставил вас в известность. Две версии у людей.
Окошкин: Про Чебурека я уже слышал. А еще какая?
Климов: Игоря Семеновича задавил Василий Петрович Шаров.
Валерий: Владелец посудной фабрики?
Юрий: Он самый.
Следователь: Назови мотив.
Патрульный: Они три тыщи лет друг на друга злятся.
Окошкин: Что не поделили? Бабу? Деньги? Когда вражда стартовала? По какой причине?
Климов: Так вы ничего не знаете? Когда еще нашего Лоскутова на свете не существовало, жили в нем Шаровы и Бражкины…
Запись оборвалась.
– Дальше неинтересно, – сказал Роберт, –
– Теперь понимаете? – спросил нас с Иваном Василий Петрович. – Необходимо во что бы то ни стало отыскать того, кто сбил Игоря! Иначе мне до конца жизни носить клеймо убийцы. Ну и выборы я, конечно, с треском проиграю.
– Кто сейчас во главе города? – поинтересовалась я.
– Марлен Фирин, бывший зам Бражкина. Хороший мужик, справляется пока, но мэром ему не бывать. Градоначальником вместо отца хочет стать Константин, старший сын Гарика. Выборы в конце лета, времени у вас не так много, – заметил владелец фабрики.
– Почему Алевтина Степановна обвиняет в смерти внука именно покойного Игоря Семеновича? – изменила я тему беседы.
Шаров отвернулся к окну.
– Матери просто надо найти кого-нибудь, чтобы взвалить вину за эту трагедию. Ей невыносимо осознавать, что Степан умер из-за гриппа. В день, когда он скончался, Каролина привезла в ту же клинику в Екатеринбурге своего младшего внука Евгения, у которого была сильная аллергия. Каталку с потерявшим сознание подростком толкали по коридору отделения реанимации мимо нас, стоявших у входа в палату Степы. Догадываетесь, при каких обстоятельствах толпу родственников в интенсивную терапию приглашают? Мы только-только вышли от Степана. Мальчик еще был жив, но я благодарен доктору, который решил, что ни нам с женой, ни дочерям, ни бабушке не стоит наблюдать за последними минутами жизни ребенка.
Василий Петрович тяжело вздохнул.
– Медики находились у постели Степы, туда спешно привезли какой-то аппарат. Но я уже понял – надежды нет. А Светлана и моя мать твердили: «Сейчас нашего мальчика спасут. Три профессора здесь, приехал самый главный кардиолог, светило, академик». Но ведь не бог же он! И тут мимо везут Женю. Он весь в капельницах, за каталкой Каролина идет, лицо белое, словно лист бумаги. Кровать на колесах втолкнули в соседнюю палату. Через считаные секунды от Степы вышел тот самый академик и отправился к Жене, а через пару минут нам сообщили о смерти нашего мальчика. Мать с тех пор говорит: «Бражкин убил моего внука. Он позвонил профессору, велел ему бросить Степочку и заняться Евгением». Я-то понимаю, что врач покинул сына, когда констатировал его смерть, и сразу направился к другому ребенку, чье состояние внушало опасения, но вот мама полагает иначе.
– Понятно, – кивнул Иван Никифорович. – Мы начнем работу и посмотрим, как…
В этот момент в кабинет влетела хорошенькая блондиночка с волосами до плеч, с густой челкой и капризно протянула:
– Папа, вели Кате от меня отстать! Почему она себя главной считает? Мне что, до пенсии от нее слышать: «Ты самая младшая, слушай умных людей»?
Я сразу узнала во вбежавшей красавице Олю, девушку из кафе, ту самую, которая, обидевшись на свою спутницу, умчалась прочь, отказавшись оплачивать заказ. Ну, теперь ясно, почему официантка не нервничала. Наверное, счет уже доставили сюда, в красивый особняк отца юной скандалистки.