Любовное зелье колдуна-болтуна
Шрифт:
— Послушайте, может, Оли около того дома и не было никогда? — прошептала Катя. — Чего вы на нее напали?
— Свидетели Баков и девочка Люся, узнавшие ее машину, голубые туфли с камешками… — перечислила я и взглянула на Ивана. А тот спокойно произнес:
— Мы вынуждены задержать Ольгу Шарову в связи с подозрением в убийстве Игоря Семеновича Бражкина. Федор Михайлович!
Дубов покраснел и отстегнул от пояса наручники.
— Василий Петрович, прости…
— Ничего плохого я не делала! — закричала девушка. — Папа, спаси меня!
Катя
— Не дам!
— Офонарели, ироды? — зашумела Алевтина Степановна. — Зачем ей Игоря давить?
Оля заплакала, Катя обняла ее. Василий Петрович встал.
— Мы уходим.
— Нет, — отрезал Тарасов, — вашей дочери сейчас зачитают ее права. Татьяна!
Я зачастила:
— Вы имеете право хранить молчание…
— Стойте! — звенящим голосом произнесла Светлана Алексеевна. — Оставьте мою девочку в покое. Это я.
— Вы убили Игоря Семеновича? — уточнил шеф.
— Нет, я ехала на машине Оли, — призналась жена Шарова. — И туфли голубые мои, а не дочкины. Но я их всего разок надела, мозоль натерла и в шкаф убрала.
— Верно, мама их купила, а я ей позавидовала, — всхлипнула Ольга. — Один раз потихоньку надела, когда поехала в кафе, и больше мокасины не трогала, они мне маловаты оказались.
— Ничего не понимаю, — выдохнул Василий Петрович.
— Все просто, — влез в беседу Денис. — Ваша жена, зная, что младшая дочь отправилась в Екатеринбург, села за руль ее машины, натянула блондинистый парик, а в бардачке небось нашла очки от солнца. Вечером они не нужны, но Светлана Алексеевна не хотела, чтобы ее узнали. И никому бы в голову не пришло, куда госпожа Шарова каталась, но она въехала в «жигуль» Бакова, пришлось удирать. В подошвы мокасин набился бордовый щебень, Оля их потом взяла и в кафе в них пошла. Дочь вернулась домой, не обнаружила свою тачку и заявила об угоне. Светлана Алексеевна, куда машину дели? Неужели в чей-то гараж на разбор отдали? Очень неразумно.
Каролина, не пойми почему, заплакала. На лице Максима на мгновение появилось выражение детского изумления. Так реагирует крохотный ребенок, впервые увидев собаку или кошку, — смотрит на животное и изо всех сил пытается понять, что это такое. Потом Макс моргнул и обнял мать.
— «Мини Купер» Оли я в лесу бросила, — медленно произнесла жена Шарова. — Не хотела навредить пенсионеру, это случайно получилось, я компенсирую все его траты.
— Мама, а зачем ты в карьер ездила? — изумилась Аня.
Василий Петрович молча смотрел на супругу.
— Светлана Алексеевна, — оживился Глеб Валерьянович, — что произошло в доме колдуна? Почему Игорь Семенович вам звонил и говорил: «Мышка, мы погорячились».
— Мышка? — удивленно повторил Константин. — Мышка?
Вдова мэра закрыла лицо руками и уткнулась в грудь Макса. Только сейчас мне стало понятно: мать и младший сын очень близки, они друг для друга на все готовы. Нет, Константина и Семена она тоже любит, но Максим — особенный для нее ребенок.
— Светлана
Жена Шарова вздрогнула, она явно не ожидала столь странного вопроса.
— Да. Конечно.
Я уставилась на Дениса. Та-ак, парень решил импровизировать… В нашем тщательно разработанном и старательно расписанном сценарии беседы этой фразы не значится. Наверное, надо остановить излишне креативного стажера, а то он дров наломает.
— Отлично, — потер руки Жданов. — А куда выпавшие волосы деваются? Ну, те, что с мыльной пеной смываются?
— Ну, вероятно, в трубу уходят, — растерянно ответила супруга Василия.
— О! — поднял палец Дэн. — Но должен вас разочаровать: посторонние предметы не могут вместе с водой утечь в канализацию, потому что дорогая фирма «Брау», дабы избежать поломок, ставит решеточки в том месте, где отвод из ванны крепится к основной трубе. А то ведь уроните губку, та шмыг и забьет намертво проход в основной стояк.
Брови Глеба Валерьяновича поползли вверх, а я, ничегошеньки не смыслящая в сантехнике и трубах, подумала: Жданов несет несусветную чушь.
Денис же продолжал:
— Нашему эксперту раз плюнуть решетку вытащить, и на ней обнаружатся волосы Светланы Алексеевны. Одного хватит, выделим ДНК и докажем: госпожа Шарова в доме колдунов мылась. Даже если вы там последний раз душ в двухтысячном году принимали, улики никуда не делись. Между прочим, в могилах волосы по нескольку столетий сохраняются. Лучше вам самой правду рассказать. Да и не делали вы ничего плохого, Бражкина машиной Оли не давили, Игоря Семеновича убил «Форд Фокус» черного цвета, а у вашей дочери «Мини Купер».
Я наконец поняла задумку Дениса; он решил, что Светлана Алексеевна испугается наличия улик и станет откровенничать. Да только главврач совсем не дура. Сейчас она произнесет: «Мальчик, начнем с того, что внутри труб решеток нет». Ложь Дениса внушит недоверие к материалам, которые висят на доске, и мы окажемся в идиотском положении.
— Светлана Алексеевна, вы не обязаны ничего рассказывать, — вмешался Максим, — вас на понт берут.
Каролина Олеговна вцепилась в сына.
— Ты на чьей стороне? Она же… она…
— Тише, мама, — попросил Макс, — тебе лучше помолчать.
И тут, как-то обреченно махнув рукой, заговорила жена Василия Петровича.
— Устала я, сил нет. Пора заканчивать.
— Нет, нет! — испугался Максим. — Очень прошу, ради памяти папы, ни слова!
Светлана Алексеевна встала.
— Каролина, слушай. Чуть более пятнадцати лет назад я ездила в Питер. Там была конференция, посвященная фитнесу, а я как раз затеяла в Лоскутове клуб «Здоровье» организовать, поэтому заинтересовалась мероприятием. В свободный день пошла в Эрмитаж и столкнулась там с Игорем. До этого мы виделись лишь на официальных мероприятиях, а тут оказались нос к носу, отправились вместе по залам. Потом пообедали, выпили и — проснулись утром в одном номере.