Любовный контракт

Ларк Софи

Как я стала такой одинокой?

Эта работа точно не помогает. Я уже несколько месяцев не ходила на свидания.

Возможно, именно поэтому мои гормоны были чрезмерно активны, когда я вспоминала о Салливане.

Он, вероятно, даже не так хорош собой, весь такой угрюмый и брутальный. Если бы у меня недавно был секс, он был бы всего лишь… вздох. 12/10.

Он заедет за мной сегодня утром, и мы вместе отправимся на причал. Знаете,

как делают парень и девушка.

На мне то, в чем я обычно посещаю яхту, - длинные джинсовые шорты и топ в морском стиле. То есть это футболка с красными полосками, так что, возможно, я больше похожа на гондольера, но это все равно подходит.

По крайней мере, я так думаю, пока Салливан не стучит в мою дверь на двадцать минут раньше.

Я удивлена, увидев, что у него в руках два кофе, а также бумажный пакет с жирными пятнами и чем-то райски пахнущим внутри.

Я уже не помню, когда в последний раз кто-то приносил мне кофе. Это даже более странно, чем то, что я собираюсь на яхту.

– Спасибо.
– Я глотаю слюну.
– Ух ты, как вкусно пахнет.

– Подожди, пока не попробуешь сэндвич.
– Салливан всовывает бумажный пакет в мою свободную руку.
– Это всего лишь забегаловка, но они делают лучший круассан с беконом и яйцом во всем чертовом городе.

– Во всем городе?
– Я смеюсь, пока не откусываю кусочек. Я мгновенно преображаюсь.
– О, боже!

– Я же говорил.
– Салливан ухмыляется.
– Почти уверен, что перепробовал их все, бегая по встречам с утра пораньше.

– Ты работаешь в агентстве или что-то в этом роде?

– Работал.
– Салливан хмурится.
– Теперь я сам по себе.

– Похоже, все закончилось не очень хорошо.

– Нет, - коротко отвечает он.
– И начиналось все тоже не очень хорошо; мой босс не переставал называть меня Роко на протяжении всего собеседования.

Я хихикаю, выплевывая крошечный кусочек круассана на рукав Салливана.

– О, Боже.
– Я смахиваю его.
– Прости. Но это действительно смешно.

– Это происходит примерно каждый раз, - устало говорит Салливан.

– Я удивлена, что кто-то вообще помнит это шоу.

– Мне бы очень хотелось, чтобы о нем все забыли.

Я улыбаюсь, понимая, что приятно знать, что не все в жизни Салливана абсолютно идеально. Так он кажется чуть более человечным.

– Чем Риз сейчас занимается?

– Снимается в каком-то шоу HBO на Суматре.

– О, ничего себе! Так он все еще снимается?

– Везде, куда его приглашают, — и я имею в виду буквально везде. — Его последний пилот снимался в Северной Канаде. Кажется, он назывался «Горцы и лоси». Или «Горцы на лосях»? Не могу вспомнить. Очевидно, его отменили. Их все отменяют.

– Бедный Риз.

–

Не жалей его. Он делает то, что любит. И у него неплохая роль в следующем фильме, так он мне сказал.

– Ты тоже хотел круассан?
– С чувством вины я протягиваю Салливану то, что не успела съесть.

– Я уже съел свой.
– Он смотрит на оставшийся крошечный кусочек.
– К счастью.

– Извини, - я засовываю его в рот.
– Просто он очень вкусный.

Он оглядывает мою мрачную квартиру.

– Отличное место, между прочим.

– Ты действительно лжец.

– Я не вру, ты хорошо поработала.
– Он кивает в сторону пестрых занавесок, которые я сшила на окна, чтобы скрыть тот факт, что они выходят на кирпичную стену здания напротив, и на винтажную стеклянную посуду, которую я раздобыла в магазинах, выстроив ее на открытых полках так, чтобы солнце светило сквозь нее и создавало цветные пятна на противоположной стене.
– Красиво.

Я думаю о том, чтобы упомянуть о тараканах, но они отвратительны, а я уже выплюнула круассан на рукав Салливана.

Вместо этого его взгляд останавливается на моем наряде.

– Тебе нужно переодеться?

– Нет.
– Я хмурюсь.
– Это то, в чем я поеду.

– Я боялся, что ты это скажешь.

Он протягивает мне последний пакет, который принес, похожий на сумку шоппер, но такую объемную и тяжелую, с таким количеством ароматизированной бумаги внутри, что я понимаю, она не из обычного магазина, вроде Forever 21.

– Что это?
– Я осторожно беру пакет, как будто он протягивает мне бомбу.

– Одежда получше, - прямо сообщает мне Салливан.
– Если хочешь плавать с акулами, нельзя одеваться, как мелкая рыбешка.

– Ты даже не знаешь мой размер!

Его темные глаза останавливаются на моем теле.

– Я почти уверен, что не ошибся.

Я выбегаю из комнаты, прижимая к груди пакет с покупками. Проклятье, из-за этого вечного румянца я выгляжу как девственница из викторианского романа.

Я не девственница. Если только полгода без секса не сбросили все до заводских настроек.

И я не ханжа-викторианка, просто меня очень легко смутить. Мне никогда не нравилось внимание. Вот почему я предпочитаю работать на кухне, а не в зале ресторана.

На самом деле, если бы знала больше об Ангусе, я бы никогда не подала заявку на работу в «Галактике». Если бы знала, насколько он знаменит и сколько времени я буду проводить рядом с ним, окруженная камерами, я бы, наверное, сбежала из ЛА.

Признаюсь, было очень интересно путешествовать с ним, заглянуть в мир, о существовании которого я даже не подозревала. Но это все равно, что прижиматься носом к витрине булочной - пиршество для глаз, но желудок все еще урчит.