Любовный огонь
Шрифт:
– Бывает. Но это жены. Обычно они стары и уродливы, не то что ты. Неужели ты не понимаешь, Бренна, какому искушению подвергаешь команду?
Бренна гордо вскинула голову:
– Но меня совершенно не интересует, что думают обо мне твои люди. Я умру, если придется день и ночь сидеть в душной каюте! Либо мне позволят выходить на палубу, либо я остаюсь.
– Хорошо, – поколебавшись, кивнул Кейн. – Только, прошу, будь поосторожнее. Если кто-то осмелится нарушить приказ, его высекут в твоем присутствии.
Бренна с забившимся сердцем выглянула в маленькое оконце. Голос
– Бренна, не будешь так добра отойти? Я должен избавиться от этих денег. – Он вынул из кармана кожаный кисет и стамеску.
– Деньги?
– Золото. Я намереваюсь закупить в Гаване кое-какой товар – надо же извлечь хоть какую-то пользу из этой поездки.
Кейн встал на колени, поднял угол темно-красного ковра и поддел стамеской одну из досок пола около койки. Открылось небольшое углубление. Кейн уложил туда мешочек.
– Ты хранишь золото здесь?
– Лучшего места не придумаешь. Ты и Джемми, мой юнга, которого я люблю, как сына, единственные, кто знает об этом тайнике. И поскольку ты почти все время проведешь в каюте, будет кому за ним присмотреть.
– Ты боишься пиратов?
– Кто знает? – пожал плечами Кейн. – Но пока я жив, ни один из этого сброда не ступит на борт «Морского льва». Вот почему я велел установить корабельные пушки. Кроме того, в трюме лежит оружие, не говоря уже о пистолетах, которые держу всегда при себе. Кстати, если хочешь, я научу тебя стрелять.
– Д-да, – нерешительно ответила Бренна. – Да… буду очень рада.
Уже через полчаса судно вышло в море. Ветер раздувал паруса, сверкавшие на солнце снежной белизной. Кейн показал Бренне кубрик, где спали матросы, и провел по верхней палубе, объясняя название каждого паруса. Больше всего девушку поразили ванты, по которым ловко, словно по обыкновенным лестницам, взбирались матросы.
– Кто тот мальчик, которого я видела на мачте? Зачем он туда забрался? Разве это не опасно? Если он поскользнется и упадет, даже зацепиться будет не за что.
– Его зовут Джемми, и ты права, это довольно опасно. Иногда матросы теряют равновесие и падают, а если море штормит и волны высоки, бывает, что нет возможности повернуть судно, чтобы спасти несчастного. Но Джемми это даже в голову не приходит. Храбрый чертенок! Его отец был капитаном «Афродиты», которая пропала бесследно недалеко от мыса Горн три года назад. Я хочу сделать из Джемми настоящего моряка. Он способный ученик и надежный парень. Когда-нибудь из него выйдет хороший капитан.
Бренна покачала головой, глядя на хаос веревочных переплетений.
– Но как ему удается во всем разобраться?
– Меня долго этому обучали, – ухмыльнулся Кейн, – и самое главное – не думать о том, что делаешь, Нужно стараться карабкаться на ванты с наветренной стороны, чтобы ветер прижимал тебя к снастям, и ни в коем случае не отпускать один линь, пока крепко не схватишься за другой.
Кейн познакомил Бренну с первым помощником Эндрю Скроггинсом, коренастым мужчиной лет тридцати с пушистыми каштановыми
– Порой мне кажется, что Скроггинс своим огромным пропитанным виски носом прямо-таки чует правильный путь даже в тумане, – заметил Кейн, после того как помощник отошел. – Он один из лучших офицеров, какие у меня были. Заставит выложиться любого до конца и даже сверх того, и иногда от этого чуть-чуть зависит жизнь всей команды. Ему выбили зубы в нью-йоркской гавани; где он защищал своих людей в драке.
Они чуть не наткнулись на другого матроса, стоявшего на коленях. Он старательно сплеснивал [7] концы тросов. Когда Кейн и Бренна проходили мимо, мужчина поднял голову, и Бренна увидела угрюмое небритое лицо и темные глаза, впившиеся в нее, как две пиявки. Засаленная красная косынка на голове делала его похожим на настоящего пирата.
7
Сплеснивать – соединять, сращивать (мор.).
– Кто это? – прошептала она Кейну, когда они отошли на безопасное расстояние.
– Фелан. Корабельный плотник. Грубый, неотесанный парень, родом из ливерпульских трущоб и едва ли не с детства шатается по свету. Но умеет работать, как сам дьявол, если понадобится.
– Он… он глазел на меня.
– Конечно. Я впервые привел на судно женщину, и команда не верит, что ты моя жена. Поэтому тебе лучше сидеть в каюте.
Они стояли на корме, наблюдая, как зеленая береговая полоска постепенно тает вдали, а за кораблем тянется шлейф белой пены. Бренна, обернувшись, заметила, что Фелан по-прежнему не сводит с нее глаз.
После ужина – свежая говядина и фрукты – Бренна призналась, что чувствует себя не слишком хорошо. Она с трудом переносила качку, а на этот раз, кажется, начинало штормить.
Девушка извинилась и прилегла. Но койка раскачивалась и тряслась, а над головой непрерывно стоял топот матросских башмаков. С каждым новым толчком волна тошноты подкатывала к горлу.
Войдя час спустя, Кейн увидел вялое, побледневшее несчастное создание. Бренну несколько раз вырвало в ночной горшок, который она умудрилась подтащить поближе.
– Неужто морская болезнь? – с насмешливым превосходством удивился Кейн.
– Кажется, да, – вздохнула девушка. – Мне было не по себе еще по пути из Дублина. Но не волнуйся, скоро станет легче.
– Надеюсь! – засмеялся Кейн. – Не хотел бы я провести все путешествие в одной каюте с болящей девицей.
Несмотря на ужасное самочувствие, Бренна разгневалась.
– Не стоит занимать себя такими пустяками! Новый приступ тошноты скрутил Бренну, и она слепо потянулась за горшком.
– Уходи! Я не хочу, чтобы ты видел меня такой.