Любовный поединок
Шрифт:
Мощные удары в дверь и грохот подкованных сапог по булыжной мостовой перед домом прервали монолог Джулиана. Казалось, что целая армия штурмует дом. Джереми, выглянув в окно, убедился в этом.
— Солдаты, — сказал он.
Шум нарастал, но Джулиан старался перекричать его:
— Лорд Керкланд вызвал даже гражданскую гвардию! Как вы себя чувствуете, сэр Роберт?
Ожившие покойники смогут проскользнуть через тройное кольцо солдат и полиции? Или нет?
Воспользовавшись секундным замешательством своих врагов,
— Я не агент правительства, не шпион, не предатель, не злодей, желающий вреда семье Уордов! Я только мститель-Оружие скользнуло по навощенному паркету в угол комнаты, и Джереми подхватил его.
На одно малейшее мгновение, когда совсем близко раздался треск ломаемой двери, сэр Роберт позволил себе обнажить свою истинную сущность. Он струсил!
— Джулиан! Беги! — крикнула Серена. Ее пальцы сплелись с пальцами Джереми в борьбе за обладание оружием. Никто не ожидал, что оно выстрелит.
Джереми медленно опустился на пол. Колени его подогнулись, на одежде виднелся ожог и рваная дыра от выстрела в упор.
— Боже мой! — прошептал Джулиан и закрыл глаза.
Дверь внизу поддалась напору наступающего войска. Он услышал голоса Лукаса, лорда Керкланда… Они звали Джулиана. Как он мог ответить им? Серена склонилась над телом брата. Она прижала край своего платья к его рту, из которого струйками сочилась кровь. Он был еще жив, он произнес ее имя — Серена — и она была целиком с ним… Она умирала вместе с ним!
— Серена! — окликнул ее Джулиан.
Она не услышала его зов. Она не слышала топота тяжелых казенных сапог по лестницам, коридорам и комнатам их дома. Чужая враждебная сила ворвалась сюда, и только одна тяжелая дверь была последней преградой…
— Джулиан! Ты здесь? — кричали за дверью.
Джулиан не решался откликнуться. Слезы застилали взгляд Серены, когда она подняла голову и взглянула на отца.
— Джереми умер.
Старший Уорд, казалось, пребывал в шоке. А для Серены предшествующая сцена стала лишь прологом истинной трагедии. Кто прав, кто виноват — ей было безразлично. Перед лицом смерти все заслуживали прощения.
— Спасайся, папа! Ты еще можешь уйти через это окно…
Сознание постепенно возвращалось к сэру Уорду. Он схватился руками за голову.
— Все кончено! Без меня, без Джереми принц никогда не сможет ступить на землю Англии! Мы больше не воспрянем…
Даже сейчас, когда его старший сын испустил последний вздох, он думал и говорил о своем Великом Деле. Воистину это был святой, только дьявольский святой. Его седина светилась над головой как сатанинский нимб.
— Прости меня, Джереми, — прошептала Серена и прижала руку брата к своей щеке.
Она забылась, казалось, на мгновение, но прошло достаточно много времени, прежде чем ее пробудил Джулиан.
— Твой отец… Серена. Я не знаю, как сказать…
— Он мертв?
—
Она взорвалась, как пороховой погреб.
— Ты сожалеешь? Ты добился своего! Я стала « оружием мести в твоих руках. Будь проклята та ночь, когда я повстречалась с тобой!
— Ты не права, Серена. Я люблю тебя!
— О какой любви ты болтаешь, подлец? Ты все подстроил и теперь радуешься, что так удачно у тебя выгорело мерзкое это дельце. g Джулиан пытался что-то возразить, но g Клайв, появившийся в комнате, властно отстранил его от Серены. Брат и сестра склонились над мертвым телом Джереми. Джулиан был здесь посторонним.
Глава 29
На рассвете процессия экипажей и всадников достигла центра Лондона. Серену, Клайва и Флинна доставили в особняк Уордов. Большинство джентльменов, участвующих в ночной операции, решило встретить восход солнца за игорными столами в доме Рэйнора. Лорд Керкланд, констебль Лукас и хозяин игорного дома предпочли уединиться в библиотеке.
— Итак, сэр Джереми стал жертвой недоразумения — случайного выстрела из пистолета. Что касается сэра Роберта, то он уже давно похоронен. Устраивать ему повторные похороны нет причины, — подвел итог событиям прошедшей ночи Джулиан.
— Самый лучший в-вариант, — тут же согласился лорд Керкланд. — Будем считать, что сэр Роберт давно м-мертв. Это избавит Уордов от лишних неприятностей, а ч-чертовых якобитов н-никак не растревожит.
— Вы, я вижу, очень заботитесь об их самочувствии.
— Я забочусь о с-своем самочувствии. Их постоянные п-происки причиняют мне головную боль…
— А что намерено ваше министерство сделать с Клайвом?
— Вы же, надеюсь, не ожидаете, ч-что мы выдадим ему денежную п-премию? Пусть посидит под домашним арестом.
— Как вы великодушны, — сказал Джулиан.
— Не я, а п-правительство. Сын не отвечает за г-грехи отца. Пусть он докажет свою непричастность к якобитским сношениям с-своего папаши!
Джулиан почувствовал, как тоска отпускает его. В кругу друзей он словно ожил. Он наполнил три бокала бренди и предложил гостям. Откинувшись в кресле, пригубив бренди и смежив веки, он затеял небольшой допрос.
— Как же получилось, что я остался жив? Кто-нибудь из вас может объяснить это чудо? Ты, Лукас, позволил Джереми Уорду засунуть меня в свою нору.
Лукас долго смущенно прокашливался.
— Честно говоря, мы проштрафились. Эти якобиты такие хитрецы. В каждом их убежище ходов столько же, как в муравейнике. И отъезд Серены с Флинном сбил нас с толку.
— Зачем же они вернулись?
— Может быть, она забыла оброненную шпильку?
Джулиан не сердился на Лукаса за его грубоватый сарказм.