Любовный узел

Картленд Барбара

— Должно быть, ты что-то путаешь! — громко сказала она.

Сняв браслеты, Люси поднялась и, передав их Агнессе, прошла через комнату и вышла за дверь.

Войдя в спальню племянницы, она увидела стоявшую у окна молодую горничную Катрины.

— Мисс Катрина не поднималась к себе, миледи! Я ждала, что она позовет меня, но когда этого не случилось, решила сама прийти к ней, чтобы убедиться, что она легла в постель без моей помощи. Однако, как может заметить ваша милость, ее кровать даже не разобрана!

— Я ничего не понимаю! — воскликнула

Люси. — Если бы она вышла в сад, то тотчас замерзла бы и вернулась назад. Там ночью очень холодно.

Мысленно Люси ругала Катрину за постоянное беспокойство, которое ей приходилось переносить по ее милости с того самого дня, когда девушка переехала к ним жить в Англию. С другой стороны, Люси стало не по себе при мысли, что Катрина могла сбежать. Та ведь твердо была настроена выйти замуж только за человека, которого она бы полюбила.

Люси придерживалась мнения, что жизнь и воспитание за границей привили Катрине такие глупые идеи о замужестве, которые не пришли бы в голову ни одной девушке-англичанке.

— Что ж, где бы она ни была, рано или поздно, она все-таки появится у себя в спальне! — обратилась Люси к Эмили. — Ступай спать, и пусть она сама поухаживает за собой. Ей не привыкать к этому!

— Я не могу так поступить, миледи!

Люси пожала плечами:

— Дело твое, но лично я отправляюсь спать.

Она вышла из комнаты и заметила поднимавшегося по лестнице герцога. Вероятно, ему вновь пришлось спускаться вниз, чтобы захватить книгу, которую он и нес сейчас с собой.

Обрадовавшись случайной встрече, Люси подождала, пока он поднимется. Она всегда считала его самым обаятельным мужчиной. Как только он женится на этой дурочке, они станут прекрасно проводить время наедине в Линде. Люси уже даже решила, какую спальную комнату она выберет лично для себя. Но всего важнее было то, чтобы герцог испытывал к ней ту же самую страсть, как и в первый вечер, когда она приехала сюда с мужем. Люси не могла без трепета вспоминать о его поцелуях.

Когда герцог достиг последней ступени, она нежным голосом, который, по ее мнению, завораживал мужчин, промолвила:

— Вечер был просто восхитительный! Надеюсь, вам повезло в картах.

Герцог улыбнулся:

— Рад, что вы хорошо провели время.

— Мне кажется, ваш дом самый красивый из тех, где мне доводилось бывать, — прошептала Люси, — и он так подходит своему хозяину!

Она явно кокетничала с ним и строила глазки, но герцог направился к своей спальне.

Как раз в этот момент камердинер лорда Брэнстона вышел из гардеробной, и Артур Брэнстон увидел свою жену в обществе герцога.

— Что-нибудь случилось? — спросил он, приближаясь к ним. Он уже был в теплом халате.

Люси поспешила ответить:

— Конечно же, нет, дорогой. Я всего лишь желала спокойной ночи нашему любезному хозяину. — Затем, решив, что мужу может показаться странным, что она вышла из своей спальни, Люси пояснила: — Катрина куда-то исчезла. Но я думаю, что она в саду любуется луной!

— Вашей племянницы нет

в спальне? — встревожился герцог. — Но я видел, что она уже давно покинула гостиную.

— Я заметила это, — ответила Люси, — и подумала, что Катрина просто устала.

— Очень странно, что она не у себя, — сказал герцог, — хотя если она вышла прогуляться, то вряд ли смогла бы войти обратно в дом, поскольку все двери заперты.

— Сомневаюсь, что ее нет в доме, — вмешался граф. — Сейчас без пятнадцати два ночи! Уже холодно, и что она может делать все это время в саду?

Герцогу внезапно пришла в голову неожиданная мысль. Он вспомнил о готовности Катрины бежать за границу. Но как она решилась на такое, не имея ни гроша? Из того, что он услышал от нее сегодня утром, было ясно, что ее кошелек пуст.

Ничего не объясняя, он направился в комнату Катрины и обратился с вопросом к Эмили, которая, увидев его, тотчас сделала реверанс.

— Ты не могла бы посмотреть, на месте ли вещи мисс Дарлей?

Удивившись, Эмили все же открыла гардероб. Быстро заглянув внутрь, где с одной стороны висели вечерние туалеты Катрины, а с другой — ее повседневная одежда, она сказала:

— Ваша милость, насколько я могу судить, все осталось на прежнем месте, за исключением того платья, которое мисс Катрин надела к ужину!

— А пелерина или плащ? — продолжал настаивать герцог.

— Ваша милость, все, что она привезла с собой, висит на вешалках.

Герцог вышел из спальни и, ни слова не говоря, подошел к ожидавшим его Люси и лорду Брэнстону.

— Скорее всего она в саду! — промолвила Люси. — Более утомительного времяпровождения я и не знаю. Хорошо, если она только подхватит насморк, чего бы мне никак не хотелось.

Герцог не слушал ее. Он спустился вниз по лестнице и попросил ночного лакея открыть переднюю дверь. Поскольку все гости разбрелись по своим комнатам, дверь была крепко заперта.

Выполнив приказание хозяина, лакей заверил:

— Уверен, что все в доме, ваша светлость.

— А ты не видел, мисс Дарлей выходила в сад?

— Нет, не выходила, ваша милость. Она вместе с русской леди поднялась наверх несколько часов назад.

Нахмурившись, герцог спросил:

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно, ваша милость! Русская леди и мисс Дарлей поднялись по лестнице, и я слышал, как они разговаривали.

— Спасибо, Джеймс. Ты можешь снова запереть дверь.

Герцог опять поднялся и, молча пройдя мимо Люси и лорда Брэнстона, направился к Анастасии. Через несколько минут после того, как он постучался, дверь открыла горничная-француженка. Увидев герцога, она сделала реверанс.

— Мне необходимо поговорить с твоей хозяйкой! — обратился к ней герцог.

Горничная провела его к Анастасии, сидевшей перед зеркалом в открытом пеньюаре. Ее черные волосы спадали с плеч.

Услышав слова герцога, она встала и пошла ему навстречу. При этом она умышленно распахнула свой пеньюар, надетый поверх прозрачной ночной сорочки.