Любой ценой
Шрифт:
Роберт надел халат и вдруг услышал за окном какой-то шум.
Бюффон, видимо, тоже насторожился.
— Вы слышали…
— Это, по всей вероятности, ветер. Можешь идти, Бюффон. Я буду готов к трем часам.
— Хорошо, месье.
Бросив удовлетворенный взгляд на красный халат, Бюффон удалился, прихватив синий халат с такой миной, словно это была грязная тряпка.
Роберт бросился к окну. Одного взгляда было достаточно, чтобы все понять. В следующую секунду он втащил Мойру в комнату.
Она
— Что, черт побери, ты делаешь? — прошипел он, ставя ее на ноги и обнимая, чтобы согреть.
Еще никогда в жизни Мойра не была так рада видеть кого-либо, хотя Роберт был вне себя от ярости.
— Ты же прошел по карнизу, — стуча зубами, сказала она.
— Но не в длинном платье и не в тапочках со скользкими подошвами. Ты что, никогда не думаешь, прежде чем что-то сделать?
— Но м-мне н-надо было тебя увидеть. А это, — она кивнула на свои ботинки, — вовсе не тапочки.
Он выругался и отнес ее на свою кровать.
— Снимай ботинки.
Она попыталась это сделать, но холодные пальцы не слушались. Пришлось Роберту заняться шнурками. Сняв ботинки, он швырнул их в угол комнаты.
Казалось бы, Роберт должен быть доволен, что она по крайней мере надела нормальную обувь, но он был слишком взбешен ее безрассудством. Ее ноги легко могли запутаться в длинной юбке, и он на минуту представил себе, как она срывается с карниза и… «Она могла разбиться насмерть! Умереть и оставить меня…»
Он закрыл окно и задернул занавески.
Ее взгляд остановился на красном халате.
— Какой он яркий!
— Да. Моего синего больше нет.
— О! — Она огляделась. — А у тебя уютно.
— Комната чуть больше кладовки, и наш хозяин прекрасно это знает.
При упоминании Росса Мойра замкнулась.
Роберт взорвался:
— Что случилось? Этот осел…
— Нет. Но я рада, что при мне был пистолет.
Кулаки Роберта сжались.
— Черт бы его побрал! Я…
Он уже был почти у двери, когда она перехватила его, уцепившись в него обеими руками.
— Нет, Роберт! Мы должны поступать так, как лучше для Ровены.
Он видел по ее глазам, что она сама с трудом сохраняет спокойствие.
Она привлек Мойру к себе, прижался щекой к ее волосам и сказал:
— Я готов убить этого человека. — Все его существо жаждало справедливости.
— Я тоже. Но мы не можем. У нас одна цель — спасти мою д… — Ее голос прервался. — Нашу дочь.
Вопреки своему гневу он чуть было не рассмеялся — настолько явственным было ее нежелание признать Ровену и его дочерью.
— Неужели так трудно было это сказать, Мойра?
— Мне придется к этому привыкнуть.
— Я могу это понять. Но я принял решение, и этот инцидент с Россом еще больше укрепил меня в моем мнении.
— Что
— Получим мы шкатулку или нет, но завтра утром мы уезжаем.
Она побледнела.
— Но…
— Мне кажется, я знаю, где находится эта шкатулка, и я постараюсь достать ее сегодня ночью. Но если мне это не удастся, мы все равно уедем. Я позабочусь о Ровене, обещаю. Я заставлю Энистона вернуть ее нам, и она снова будет с тобой и в безопасности.
Ее плечи поникли, и она прошептала:
— Как бы мне хотелось в это верить.
Он вздохнул. Она все еще ему не доверяла, и это приводило его в уныние. Это было странно, так как во всех тех связях, которые у него были раньше, именно он, как правило, отказывался доверять, заботиться, считать своим долгом… А теперь именно он жаждет… Чего он на самом деле жаждет? У него еще будет время подумать об этом, как только они с Мойрой покинут это проклятое место.
— Я прикажу Лидсу и Стюарту быть готовыми утром. Ты будешь ждать вместе с ними в карете. Как только артефакт будет у меня, мы уедем. Хватит подыгрывать Россу.
Она кивнула, но не сразу.
— Ладно. Попытаемся сделать по-твоему.
Взгляд Роберта скользнул от изгиба ее щеки к изящной линии шеи и дальше, к округлостям ее груди. У него чесались пальцы от желания обхватить их и ласкать до тех пор, пока…
— Роберт, поцелуй меня, — вдруг попросила она. — Я больше не хочу думать.
Он поцеловал ее со всей силой своих еле сдерживаемых чувств. Не прошло и нескольких секунд, как она оказалась раздетой и в постели. В свете ламп ее кожа была похожа на персик и неудержимо манила его.
Мойра дразнящим тоном спросила:
— Ты собираешься только смотреть?
Существовал ли на свете мужчина, который мог бы ей противостоять?
Он быстро разделся и лег рядом с ней. Обхватив ладонью одну грудь, Роберт провел большим пальцем по соску. Он сразу же затвердел, а у Мойры сбилось дыхание и затрепетали ресницы. Боже, как ему нравилось, когда она так реагировала на его ласку!
А она между тем обхватила теплой рукой его плоть, и Роберт вздрогнул от мгновенно охватившего его вожделения.
Прежде чем он успел что-либо сказать, Мойра отпустила его и, толкнув на спину, села на него верхом. Его плоть уперлась ей в бедро.
— Хватит командовать мною, — с усмешкой сказала она.
Она приподнялась на коленях и опустилась на его твердую плоть.
Роберт судорожно схватился за края кровати, стараясь сохранить самообладание.
— Мойра, не надо…
Мойра приподнялась повыше, прервав связь.
— Так что? — прошептала она. — Да или нет?
Как он мог отказаться? Он схватил ее за талию и решительным движением опустил на себя.