Любой ценой
Шрифт:
Таэл, не отрываясь, смотрел на Гвиэль, прожигая ее своим взглядом.
— Но, мой принц, ведь все знают, что между вами с принцессой ничего не…
— Как ты можешь обсуждать то, о чем понятия не имеешь?! — Таэл привстал с кресла, наклоняясь над Гвиэль. Гвиэль съежилась под его взглядом, пытаясь стать пылинкой на столе. — Ты даже мизинца на ее ноге не стоишь! Своими интригами ты свела на нет все то хорошее, что я когда-либо к тебе испытывал!
Таэл отпрянул от Гвиэль, отвернувшись к окну.
— Уходи, Гвиэль. Я даю тебе день на сборы. Завтра ты должна быть во дворце отца. Уходи!
— А разве не ты, мой принц, позвал меня сюда? Разве ты не хотел меня? — Она приблизилась к Таэлу, положив руку на его бедро. — Разве не ты целовал меня? Так жарко, словно между нами не было разлуки? — Ее рука скользнула дальше. Гвиэль слегка сжала ладонь, заглядывая в глаза принцу.
По телу Таэла пробежала дрожь. Гвиэль усмехнулась, продолжая сжимать ладонь.
— Свое тело ты не обманешь, мой принц, — прошептала она. — Ты по-прежнему хочешь меня. Ты ведь не забыл, как нам было хорошо вместе?
Таэл откинул руку Гвиэль и расхохотался.
— Ты настолько слепа, что перепутала дрожь отвращения со сладострастием?! Неужели ты хоть на минуту могла подумать, что я променяю свою жену на тебя? — Продолжая смеяться, он отошел к двери и открыл ее.
— Повторяю, Гвиэль, уходи. Уходи по-хорошему, пока я не заставил стражу выкинуть тебя. И скажи спасибо, что я до сих пор этого не сделал!
Гвиэль окинула принца ненавидящим взглядом. Гордо подняв голову, она прошла к двери. У порога эллет остановилась и посмотрела на Таэла.
— Ты еще обо мне услышишь!
— Не сомневаюсь! — Он усмехнулся и тихо закрыл за ней дверь.
Поговорив с Гвиэль, Таэл устало потер переносицу. Хоть он и был готов к чему-то похожему, но все же, разговор оставил неприятный осадок. Во дворе начали появляться первые слуги. Они медленно разбирали столы, которые были поставлены для обычных жителей Мирквуда, решивших присоединиться вчера к гулянью.Как же он устал! Таэл медленно покинул кабинет и поднялся к себе. Зайдя в комнату, он прислонился к косяку двери, с улыбкой смотря на свою кровать.
Кириэль спала, подоткнув под щеку руку и свернувшись в клубочек. Таэл быстро скинул с себя одежду, пройдя в купальни. Смывая с себя всю грязь и пот прошедшей ночи, он не переставая думал о той, что лежит в его постели. О той, что никуда не уйдет. Выйдя, принц подошел к кровати, откинул одеяло и обнял спящую жену. Поцеловав ее между лопаток, он обнял Кириэль и сладко заснул.
Глава 23. Счастье
После отъезда Гвиэль жизнь в замке потекла спокойно и мирно. Не считая внезапного решения о свадьбе Мириймэ и Тириона. Весь двор до сих пор пребывал в потрясении, ведь все знали, как эти двое ненавидели друг друга! Через неделю после всех событий на балу сыграли свадьбу, и пара решила устроить себе свадебное путешествие. Они уехали в Дейл, к друзьям Мириймэ, чтобы затем поехать дальше, в Синие Горы.
Кириэль и Таэл наслаждались тихим семейным счастьем. Разве могли они до этого представить, что так приятно прийти домой и сесть у камина, просто читая книгу, и наблюдая, как твоя жена вышивает, тихонько напевая себе под нос? А потом залезть под теплое пуховое одеяло, прикладывая
И какое беспокойство может доставить легкий кашель, появившийся у любимой. Тот кашель, который можно излечить за два дня эльфийскими снадобьями. Но Таэл все равно с беспокойством просиживал эти двое суток у постели жены, отгоняя от нее слуг и сам кормил ее с ложечки. Сам поправлял одеяло, укутывал, словно в кокон, чтобы холодный воздух не смел проникать к ней.
Счастье было таким огромным, что влюбленным иногда было страшно. Страшно, что оно может внезапно закончиться…
В это утро Кириэль проснулась одна. Она тоскливо посмотрела на пустующую подушку, вспоминая, что Таэл собирался в ночь на обход. Хоть в последнее время потребность в его присутствии и уменьшилась, но он иногда отправлялся с воинами в поход. Кириэль улыбнулась, разглядывая привычный узор балдахина. По синему небу плыли золотые птицы, но Кириэль успела в мельчайших деталях изучить весь рисунок. Поэтому, она повернулась к окну и с радостью заметила, что ночью был мороз.
Мороз разрисовал высокие окна, вырезав на них причудливые завитушки, елочки, снежинки… Кириэль высунула ножки из-под теплого одеяла, и быстро отдернула их. Пол оказался ледяным. В поисках тапочек она провозилась еще пару минут, затем, накинув теплый халат, принцесса подошла к окну. Слегка подышав на стекло, Кириэль сделала себе окошко.
Перед ее глазами раскинулся белоснежный лес. Словно заново одетый, он лежал перед глазами, погруженный в сон. Именно в этот момент Кириэль почувствовала, как что-то восторженное наполняет ее изнутри… Словно фонтан поднимался от самых кончиков пальцев ног до головы, медленно заполняя ее, будто сосуд. Кириэль на миг закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. Прошло несколько минут, и Кириэль поняла, что значит это чувство. Она беременна! Никто на свете не мог опровергнуть этой уверенности. Она знала!
Кириэль простояла около часа у окна, поглаживая живот и строя предположения о том, кто же это будет. Но потом, словно опомнившись, она почувствовала холод и голод. Быстро забравшись под одеяло, Кириэль позвала Кирсэона.
Надо сказать, что после окончательного примирения, Кириэль переехала в покои Таэла, и при ней осталась лишь одна служанка, без которой она не могла справиться — та, которая помогала ей одеваться. Остальные заботы о принцессе взял на себя Кирсэон, ревностно оберегая свои обязанности от остальных. И, хоть иногда на кухне он и жаловался, что его слишком сильно нагрузили, в душе он гордился тем, что его любимый принц доверил ему еще и помогать его жене.
Кирсэон явился немедленно, словно предугадывая желания Кириэль.
— Я замерзла, Кирсэон, и, если честно, очень хочу есть. — Кириэль смущенно улыбнулась. Она так и не привыкла обращаться к слугам повелительно. Ей постоянно было стыдно за то, что она им должна приказывать. Поэтому Кириэль всегда просила.
Кирсэон кивнул, спеша распорядиться о завтраке. Все утро и весь день Кириэль проходила, улыбаясь своим мыслям. Иногда она непроизвольно прикладывала руки к животу, и слуги, улыбаясь, кивали друг другу на это.