Любой каприз за вашу душу
Шрифт:
– Роуз, у нас уже есть план пиар-кампании. Отличный план. Он включает в себя интервью, участие в популярных программах на ТВ и тур по Америке с автограф-сессиями. – Он озвучивал мои самые смелые мечты с таким видом, словно речь шла о хот-доге с горчицей, и стоили эти мечты примерно столько же. То есть, боюсь даже предполагать, сколько бабла мистер продюсер планирует вбухать в новую звезду! – Если понадобится, я вышлю за мистером Роу свой самолет и команду медиков, чтобы следили за его здоровьем.
Самолет и медики меня добили, но виду я не показала.
– Самолет и медики это прекрасно, но к ним придется добавить актера, исполняющего роль мистера Роу, потому что мистер Роу не покинет России и не будет общаться с журналистами. – Я отзеркалила его позу, добавив еще непринужденности: ногу на ногу, расслабить плечи. Не расколюсь, даже не надейся, Фил.
– Я думаю, Роуз, мы прекрасно обойдемся без актера. – Фил смотрел мне прямо в глаза и даже не думал уступать. Ему и мысли такой в голову не приходило. Хотя действовал вежливо, правды не требовал и к стенке припирал почти нежно. Добрый друг крокодил! Еще немножко, и буду звать тебя Геной! – Новая звезда будет дамой. Прелестной, умной и весьма артистичной. Так даже лучше, дамы-писательницы нынче в моде.
– Я не думаю, Фил, что мистер Роу согласится на это шоу. – Я тоже не отводила взгляда и продолжала непринужденно улыбаться, хоть давалось мне это нелегко.
Черт. Ну почему ты такой упрямый, мистер продюсер? И почему я такая упрямая? То есть почему я – понятно, после общения с Кобылевским я предпочитаю держать мух отдельно, а котлеты – отдельно. То есть не смешивать жизнь личную и публичную. И почему Фил упрям – тоже в общем-то понятно, крутой продюсер по-любому лучше знает, как лучше.
Коса на камень, мать же вашу!..
– Ти… – в еле слышном шепоте Тохи я прекрасно расслышала все те матерные слова, которые он хотел сказать о моем ослином упрямстве и дури. И напоминание о том, что его единственный шанс на главную роль в бродвейской постановке зависит от того, договоримся ли мы о правах на мюзикл.
Наверное, я бы плюнула на несветлую память о Кобылевском и сдалась – секунд через десять. Максимум двадцать. Мистеру Штоссу ничего не стоило забить на «аллергию» великого писателя и потребовать личной встречи, и он знал, что я это знаю. Но совершенно неожиданно выручил его лордство.
– А я думаю, что это отличный ход, Фил. Интрига! – Лордство мощным плечом вклинилось в наши гляделки и велело detke нести еще «Бейлиса», без кофе. – Прелестной дамой никого не удивишь, а вот тайн в век Сети слишком мало. На ТВ мы запустим Тома и Джерри, некоторые детали пиар-кампании пересмотрим. Пусть публика гадает, кто скрывается под маской.
– На этой тайне можно сделать ажиотаж, – тут же поддержала я, кинув на лорда благодарный взгляд. – Каждая новая версия породит всплеск интереса, люди обожают тайны. Фил, оригинальный пиар даст намного больше эффекта!..
Фил рассмеялся, поднял ладонь:
– Убедили, ладно. Подержим интригу. Но вы, Роуз, все равно рано или поздно окажетесь под прицелом журналистов. Надеюсь, у вас нет страха перед сценой.
– Я люблю
– Решено, – кивнул лорд. – Я поддержу русскую культуру…
– …и трансконтинентальный бизнес… – под нос прошептал Тоха, делая вид, что всецело поглощен созерцанием бюста detky, как раз наливающей ему еще кофе.
– …и бизнес тоже, – не меняя тона и словно не видя Тохи, закончил лорд. Невозмутимо, как омут с чертями. Очень тихий омут с отличным слухом.
Еще часа два Фил (я все же привыкну называть его так, надо уважать американские традиции) посвятил обсуждению деталей, сверке новой вариации контрактов с юристом, подписанию бумаг и снова обсуждению будущей совместной работы. Под конец я почти расслабилась: мечта сбывается, бабки дадены (в том числе аванс за сценарий русскому гению, правда, переводом на мой американский счет послезавтра), вот уже решили, что первым в печать пойдет «Ты вернешься», и я параллельно с работой над мюзиклом буду делать по нему сценарий для фильма… Такое бывает? Нет, такое точно бывает? И даже призрак Кобылевского не встал из стылой могилы нашего брака и не испортил мою мечту?
А стать призраком у Кобылевского были бы все шансы. Уж если бы он услышал, как его совершенство, лорд Спонсор, просит называть его по имени, точно бы удавился. От зависти. Самому-то Кобылевскому этого не предложили ни разу за все шесть лет поддержки русской культуры.
– Ирвин, прекрасная Роуз, для вас – только Ирвин.
И ручку поцеловал, со всей своей неподражаемо-элегантной спесью. Вот как он так умудряется? Вроде и в демократию играет, улыбается и ведет себя как простой американский парень, но за километр видно, что лорд в сто первом поколении. То ли осанка такая, то ли морда породистая, то ли очи цвета тауэрских камней и такой же теплоты.
Нет, правильно я отказалась от крикета! Хватит с меня пяти лет скучного благовоспитанного секса, подобающего настоящей леди! И слава богу, лорду не приспичило никуда меня приглашать на этот раз. Деловых отношений хватит за глаза.
Ирвин. Даже имя высокомерное и какое-то лошадиное. Чисто английское извращение.
Все, дал денег на культуру – спасибо, свободен. А меня ждет воплощение мечты, моей прекрасной, моей любимой, моей волшебной мечты!..
Глава 4. О правильной охоте на лис и несвоевременных лимузинах
Идиотская улыбка, отразившаяся в зеркальной стене лифта, меня чуть отрезвила. Чуть, но не совсем.
– Ущипни меня, – потребовала я, уткнувшись в надежное Антошкино плечо.
Он ущипнул. Больно. За попу.
Я ойкнула, одной рукой потерла пострадавшее место, а другой отвесила Тохе подзатыльник. Пришлось для этого чуть подпрыгнуть, но когда меня смущали подобные мелочи?
Тоха заржал, поймал меня за обе руки и расцеловал. Весь оставшийся макияж размазал, конь педальный! Впрочем, туда ему и дорога, макияжу! Надоел! Будем наслаждаться жизнью без макияжа!