Любви все роботы покорны (сборник)
Шрифт:
Я открывал глаза, и морок рассеивался. Однако стоило мне начать дремать, как развратные видения, подобно голодным псам, накидывались на меня вновь и вновь, терзая греховными желаниями. Лишь под утро я провалился, словно в бездонный колодец, в забытье без сновидений. А когда очнулся, на кровати рядом со мной сидела моя искусительница.
Увидев, что я проснулся, она слабо улыбнулась и провела ладошкой по моему лбу, убирая мокрые от пота волосы.
– Лежи спокойно, Каэтано. Все хорошо, это я, твоя Летиция.
– Летиция, – прошептал я. – Я не понимаю. Это… опять сон?
– Нет,
Но Летиция уже лежала рядом со мной, прижимаясь всем телом и обнимая меня за плечи. Руки у нее были на удивление теплыми, почти горячими. Я почувствовал на груди отрывистые поцелуи, похожие на слабые укусы, потом ее язык побежал по шее и добежал до моих губ, раздвигая их. Кончики наших языков встретились, и я ввергнул свое истомленное мучительной страстью тело в пучину сладострастного безумия…
Потом Летиция заговорила:
– Когда мы добрались до Аревало, у нас почти не осталось денег. Игнасио поинтересовался у встречной женщины, где можно переночевать, та и сказала о вашем трактире. «Значит, хозяин – теперь вдовец, – заметил Игнасио, когда женщина отошла. – Улыбайся ему почаще, Летиция. Может, нам снизят плату за ночлег». Тогда я даже не представляла, что он задумал.
– Но подожди… Когда Игнасио доставал кошелек, он едва не лопался от серебряных монет.
– Какие монеты? – Она вздохнула. – Их оставалось всего несколько штук, а в кошелек, чтобы выглядел полным, Игнасио засунул желуди… Увидев тебя в первый раз, я подумала: «Какой красивый юноша! Но зачем ему нужна бедная вдова?» Зато твой отец сразу положил на меня глаз и уже на следующий день договорился с Игнасио. А ты к тому времени и двух слов мне не сказал.
– Но отец говорил, что ты его любишь… – Я искал противоречия в словах Летиции, чтобы оправдать собственное поведение.
– Разве я могла его полюбить? Стыдно признаться, но твой отец купил меня у Игнасио в обмен на старый дом. Он говорил, что женится на мне, как только закончится траур по твоей матери. Я согласилась, думая, что так будет лучше для всех. Но потом я стала замечать, как ты смотришь на меня, как подрагивает твой голос… А еще я поняла, что ты тоже мне очень нравишься. Я пыталась скрывать свои чувства, но не выдержала…
Летиция ласково коснулась моего плеча, но я в гневе оттолкнул ее и сел на кровати. Внутри у меня все клокотало от возмущения.
– Как ты могла?! Гадина, продажная шлюха! – выкрикнул я и ударил Летицию по щеке. В эту минуту я был способен убить ее. Я смотрел на смуглую шею, где пульсировала тонкая жилка, и в голове вертелась навязчивая мысль: надо покончить с мороком. Обычная земная женщина не может быть такой красивой и желанной. Она демоница. НАДО ЕЕ УБИТЬ, и все закончится.
Но мои
Летиция попыталась вскочить, но я схватил ее за плечо и кинул на кровать, лицом вниз. Мое твердое, как дубовый сук, удилище уже знало проторенную дорогу. Я раздвинул девушке бедра и грубо вошел в нее сзади, как кобель в сучку. Протяжный стон Летиции лишь сильнее возбудил меня – и я засаживал удилище по самый корень, слыша, как податливо всхлипывает ее лоно, пока не исторг из себя, вместе с семенем, сладострастный вопль удовлетворенного зверя. В этот же миг содрогнулось в моих объятиях и тело Летиции – она вскрикивала и дергалась, а я целовал ее плечи, слизывая с них капли пота и вдыхая горько-кислый запах похоти.
После мы лежали без сил, и Летиция шептала, задевая губами мое ухо:
– Мой славный мальчик Каэтано. Как я тебя люблю…
Этот низкий воркующий голос до сих пор звучит в моей памяти, сколько бы я ни пытался его забыть:
– Мой любимый, славный мальчик…
Наступило странное и мучительное время. Я старался скрыть свои чувства, но постоянно боялся, что не выдержу и как-то выкажу их отцу. Через несколько дней я предложил Летиции сбежать из дома. Но она возразила:
– У тебя совсем нет денег. Если ты украдешь деньги у отца, то нас будут разыскивать. А если мы уйдем без денег, то придется нищенствовать.
– Я наймусь в батраки и заработаю нам на жизнь.
Летиция отрицательно покачала головой:
– Я не хочу быть женой батрака.
– Зато ты хочешь быть женой трактирщика, – язвительно заметил я. – Мне невыносимо думать об этом.
– Не злись, Каэтано. Мы обязательно найдем выход.
Она меня уговаривала, словно маленького ребенка, но я вспылил и в бешенстве вышел во двор. Стоя на крыльце, я чувствовал себя человеком, попавшим в трясину. Вроде и силы есть, но выбраться невозможно, лишь утопаешь все глубже… Тут сзади хлопнула дверь, и мою шею обвили горячие руки Летиции.
– Ты меня совсем не любишь, Каэтано, – заговорила она сбивчиво, – только злишься.
Я молчал, сердито сопя. А руки Летиции между тем забрались ко мне в штаны.
– Я соскучилась по тебе. Пойдем на сеновал, пока Диего не вернулся. Я так тебя хочу…
Она тяжело задышала, покусывая мочку моего уха, и я безропотно отправился следом за ней. Летиция одурманивала мое сознание, как напиток из белладонны, а я пил его, не в силах удержаться от искушения.
А ночью убили Игнасио – кто-то залез к нему в дом и перерезал горло. Тело могло бы пролежать несколько дней, но, словно почувствовав беду, забеспокоилась Летиция. Весь день она не находила себе места, а под вечер к нам приехал на телеге мельник с двумя сыновьями, привез муку. Летиция попросила их на обратном пути навестить Игнасио – тогда и обнаружили труп.