Любви все роботы покорны (сборник)

Зонис Юлия

– Вот видите…

– Да оно у меня всегда такое! И потом я ж ночь не спал!

– Бессонница? – хищно спросила она.

– Да нет! Нар не хватило…

– Хорошо. Раздевайтесь. Нет, рубашку можно не снимать.

Она скинула халат и, подстелив простынку, возлегла. Руслан покорно разулся, снял брюки, трусы и, наскоро приведя себя в состояние относительной готовности, принял протянутый пакетик с презервативом. А то еще, не дай бог, импотентом объявит…

– Так… – озабоченно хмурясь, командовала она. – Глубже… Еще глубже…

«Интересно,

чем эта тумбочка облицована? – механически двигая тазом, думал Руслан. – Неужели натуральный шпон? Или нет… Наверное, все-таки пластик. Уж больно узор ровный… Колька говорит, он такую машинку себе смастерил: заряжаешь в нее полено и начинаешь крутить… А резец плавающий… Ну и разматываешь заготовку, как рулон…»

– Достаточно, – сухо сказала наркологиня, сменяя фронтальную позицию на коленно-локтевую. – У вас что, всегда такая задержка оргазма?

Захваченный врасплох Руслан не нашелся, что ответить, но тут дверь в процедурную приоткрылась.

– Ольга Петровна, можно я карточки возьму? – спросил вежливый девичий голос с едва уловимой картавинкой.

– Леночка, вы же видите, у меня пациент!.. – не оборачиваясь, раздраженно ответила наркологиня. – Подождите минуту… А вы продолжайте, продолжайте, чего остановились?

«Минуту? – Руслан ударился в панику. – То есть у меня всего минута…»

Он плотно зажмурился, чтобы не видеть холеного гладкого крупа наркологини, и наддал, отчаянно пытаясь представить себе что-нибудь и впрямь соблазнительное. Однако успехом это не увенчалось.

– Достаточно, – объявила Пряпова. – Одевайтесь.

И пока смущенный и расстроенный Руслан освобождался от презерватива, наркологиня надела халат и, присев к столу, принялась заполнять какую-то карточку.

– Лечиться будем… – с прискорбием сообщила она. – Довели вы себя… Ваше счастье, что болезнь не слишком запущена. А то еще полгода – и, учтите, импотенция была бы вам обеспечена…

* * *

– Следующий… – буркнул Руслан, в унынии покидая процедурную.

За то время, пока наркологиня проверяла, насколько он подорвал здоровье чрезмерными нагрузками, народ в приемной успел отчасти смениться.

Майор с алкашом, которому все было побоку, куда-то отбыли. Зато возникла рыхлая зареванная женщина лет сорока. Время от времени она ударяла жирным кулачком в сгорбленную повинную спину одного из трудоголиков и, плача, величала ударяемого то варваром, то иродом. Не иначе – жена… Картавая черноглазая блондинка Леночка выписала Руслану счет, просмотрев который, он опешил.

– Да нет у меня с собой таких денег!

И это было чистой правдой. Мелочь ему наутро вернули до копеечки, а вот купюра покрупнее пропала. В описи изъятого при обыске о ней также не было ни слова…

– Принесете потом, – успокоила Леночка. – Все равно вам завтра в девять утра на повторную процедуру… А не явитесь – отправим в клинику с милицией…

* * *

Дома Руслан кое-как

принял душ и, добравшись до дивана, сразу провалился в сон. Проснулся часам к двум – от голода. Смастерил пару многоэтажных бутербродов и включил телевизор. На экране, как по заказу, возникла атлетического сложения тетя в белом халатике. Руслан чуть не подавился.

– А что мы можем? – запальчиво вопрошала она. – Что мы можем?..

Отъявленный трудоголик, самостройщик, пробу ставить негде, а в клинику его не отправишь, пока нет заявления от соседей или от родственников!..

Руслан приглушенно чертыхнулся и перескочил на другую программу. Там хрустели челюсти и расплескивались витрины. Положительный герой добивал отрицательного. Руслан потосковал с минуту и вновь потянулся к пульту.

Картина сменилась. На экране зашевелился розовый клубок обнаженных тел.

– Трахни меня в задницу, милый… – равнодушно прогнусил переводчик.

Н-да, лучше уж вернуться на первый канал, что вскоре Руслан и сделал.

Мелькнуло серьезное личико ведущей, а затем глазам предстало насупленное, гладко выбритое рыло какого-то государственного мужа.

– Нет… – покряхтывая, заговорил гладко выбритый. – Здесь я с вами решительно не согласен… Трудоголики наносят обществу гораздо больший вред, чем наркоманы. Если наркоманы даже в какой-то степени положительно влияют на товарооборот, то трудоголики в прямом смысле подрывают экономику страны… В мировом сообществе государств давно уже сложилась система разделения обязанностей. Мы разрешаем Западу добывать наше сырье, а Запад предоставляет нам товары и кредиты… Если же мы начнем еще что-то производить сами, хотя бы даже для внутреннего рынка, то равновесие неминуемо нарушится…

– То есть выходит, что борьба в основном ведется со злоупотреблениями именно в области производительного труда? – сосредоточенно наморщив лобик, перебила ведущая. – Но ведь трудоголики встречаются и среди бизнесменов, и среди служащих… Даже среди преступников…

– С медицинской точки зрения – да… – вынужден был признать гладко выбритый. – С медицинской точки зрения все они наносят одинаково непоправимый вред своему здоровью… Но я повторяю: речь идет еще и о здоровье социума в целом. Простите, но как-то даже нелепо сравнивать общественно полезный бизнес и самую черную созидаловку!..

– Однако созидалы, как их называют, тоже приносят определенную прибыль, разве не так?.. – не отставала въедливая ведущая. – В конце концов они покупают инструменты, материалы…

– Это мнимая прибыль! – вскинулся гладко выбритый. – Алкоголик, допустим, купил бутылку – выпил. А этот купит молоток и тут же сколотит десяток табуреток. Причем семь из них – на продажу…

Руслан прожевал последний кусок бутерброда и собрался уже погасить ящик вовсе, но тут в дверь позвонили. Сердце екнуло. Слава богу, что хоть тайник с инструментами не раскрыл… Руслан оставил телевизор включенным и пошел открывать.