Любви все возрасты покорны
Шрифт:
После небольшого перерыва съемка продолжилась.
— Скажите, — обратилась журналистка к Анне, — всем известно, что сильная страсть со временем затихает и даже проходит. Насколько я поняла из наших бесед, страсть у вас со Станиславом была просто обжигающей. А как дела обстоят в этом плане сейчас?
— Лена, конечно, сейчас уж такого не бывает, когда мы по нескольку дней из постели не вылазили. Поутихли страсти, устаканились. Однако дело в том, что Стас ничем не любит заниматься наспех, тем более сексом. Ему надо понежиться, приласкаться. Если он сильно устал или утром спешит на работу он ничего и
— Леночка, реплика из зала принимается? — раздался голос Шуры.
— Конечно.
— Не верь ей, ничего у них не устаканилось. Они по-прежнему частенько занимаются любовью в той самой беседке, где это случилось в первый раз. Стас, за прошедший год намного реже ездил в командировки. Все проблемы решает мухой за три дня. Боится от своей Кнопочки оторваться. Что касается торопиться на работу, то я свидетель. Не далее, как сегодня, Станислав Георгиевич, вместо половины восьмого утра, как мы с ним договаривались, явился на работу в половине десятого. Опоздал на суперважную встречу по одной простой причине, занимался любовью с женой, — с ухмылочкой произнес Шура.
— Иваныч, — вмешался Стас, — я тебя премии лишу за длинный язык.
— Ой, напуга-а-л! Да перетопчемся с божьей помощью! — иронично ответил тот.
— Станислав, в ваших с Анной чувствах друг к другу никто не сомневается. Это видно невооруженным глазом. Мне интересно понять вот, какую вещь. Сошлись два уже сложившихся, зрелых человека. У каждого свои привычки, свой, годами сформировавшийся характер. Не трудно было найти общие точки соприкосновения? Ведь любовь любовью, а менять свою натуру в вашем возрасте, задача вряд ли выполнимая.
— Леночка! Вопрос — не в бровь, а в глаз, — воскликнул Оболенский. Действительно, это единственное, чего я в глубине души опасался, вступая в брак. Да, это именно я настоял на официальной регистрации и венчании. Я хотел этого сам и совсем не желал, чтобы Анюта оставалась в ранге сожительницы. Я искренне хотел, чтобы она стала моей законной женой. Хотя побаивался, что или мне придется в чем-то себя ломать, или в чем-то сломить Анюту. Чего я совершенно не желал. Она не пацанка, из которой можно вылепить то, что тебе надо.
К счастью, мои страхи оказались напрасными. Может потому, что мы уже люди, умудренные жизненным опытом, не раз битые судьбой. Единственно, что изменилось в моих привычках, причем, без всякого давления с ее стороны, это то, что насколько я любил оставаться в своей квартире один и наслаждаться этим, настолько я теперь не могу находиться в доме без Анны.
Моя квартира, это была моя территория, на которой я был бог и царь. Я возвращался домой, часто отключал телефоны, медитировал, о чем-то думал, строил модель поведения на предстоящей деловой встрече и т. д. и т. п.
Сейчас у меня тоже бывает необходимость остаться наедине с собой. Я иду в свой кабинет и могу там оставаться столько времени, сколько мне надо. Даже переночевать. Упреков со стороны жены не будет.
Не поверишь, Лена, я никогда не просил Анну в это время меня не тревожить. Она поняла это сама. У нее просто потрясающее чутье на то, что мне в данный момент нужно. Причем, это проявляется во всем. Так что теперь мне просто жизненно необходимо ее постоянное присутствие рядом. Даже, когда я медитирую. Мне кажется, что мы и молчим
— А вы, Станислав, чувствуете, чего хочет ваша жена, прислушиваетесь к ее желаниям? — поинтересовалась Лена.
— Да, безусловно, как же иначе. — Мне даже теща говорит, что я ее балую. Может и так. А кого мне еще баловать? Внуки далеко. А любимую женщину и надо баловать. Надо позволять ей даже покапризничать.
Существует непререкаемый закон — больше отдаешь, больше получаешь сам. Это касается не только денег. Чем больше любви, нежности, заботы отдаешь любимой женщине, тем больше получаешь взамен. Если бог дал мне женщину, для которой я хочу жить, как же мне ее не холить, не лелеять, не исполнять ее желания? Это доставляет мне самому огромную радость и удовлетворение.
— Лена, — заметила Анна, — он и себя любимого не обижает. Ты открой его шифоньер, посмотри, сколько у господина Оболенского костюмов, рубашек, галстуков, обуви. На целую роту хватит.
— Анютка, ну причем здесь костюмы? Мы же о чувствах говорим, о взаимоотношениях мужчины и женщины. Скажу так, на подарки женщинам я никогда денег не жалел, а вот на чувства, всегда был скуп. Потому что чувства — это душа, а душу можно отдать только любимому человеку.
У меня, конечно, очень маленький опыт семейной жизни. Но все мои знакомые, приятели, друзья, люди семейные. Вращаясь в их кругу, мне приходилось наблюдать разные варианты семейных отношений. Многие мои друзья приходили ко мне, так сказать, — "поплакаться в жилетку". Просили совета.
И, вот знаешь, Лена, выслушав жалобы или претензии своего друга к жене, чаще всего, я оказывался на стороне женщины. Я легко находил очень веские доводы, оправдывающие ее поведение. По одной простой причине, никому из мужиков не приходилось побывать в шкуре женщины, а мне, в силу жизненных обстоятельств, пришлось.
Чаще всего я был на стороне женщины, за исключением одного — измены. Здесь, я совершенно не оригинален и, как абсолютное большинство мужиков считаю, что мужчина, иногда может себе кое-что позволить. Женщина — нет. Я даже никогда не вникаю в суть, почему это произошло. Пожалуй, это единственное, что я никогда в жизни не смогу простить женщине! Все остальное не смертельно. Если, конечно, "проступок" не входит в систему.
— Измена жены, значит, смертельна? — поинтересовалась журналистка.
— Для чувств, безусловно. Но хочу заметить, что я говорю только о себе, что не смогу простить. Когда у меня просят совета по этому поводу, я поднимаю руки. Я не бог и не судья. Каждый конкретный человек пусть разруливает эту проблему сам. Хотя, понять в некоторых случаях измену жены я могу.
— Это в каких же, если не секрет? — удивленно поинтересовалась журналистка.
— Существуют такие ситуации, когда мужчина сам виноват. Один мой приятель женился на молодой красивой девушке. Работать не позволял. Посадил ее в золотую клетку, увешал украшениями, как новогоднюю елку и считал, что она должна быть ему по гроб жизни благодарна, и млеть от счастья. На кухне повар, в квартире убирает горничная, за ребенком присматривает гувернантка. Казалось бы никаких проблем у женщины! И вдруг он приходит ко мне и плачется, что жена любовника завела. Совершенно не понимая, чего его бабе не хватало?