Любящее сердце
Шрифт:
Ни заваленные вещами носильщики, ни крики торговцев, ни снующие туда-сюда люди на вокзале не вызвали в девушках каких-либо эмоций, в отличие от паровоза, стоявшего на перроне. В пути следования по маршруту "Бристоль-Свиндон-Рединг-Лондон" Люси не переставала восторженно смотреть в окно купе, забыв обо всем на свете, ведь перед нею проносились ухоженные английские поля, деревушки и города, дорожные ленты, то бегущие вдоль железнодорожного полотна, то пересекающие его, англиканские церкви, развалины средневековых замков. Лизабет же была предоставлена самой себе и своим тревожным думам о будущем. Она очень сожалела, что пришлось оставить лошадей
В купе находилось еще двое пассажиров: молодой человек, одетый как денди, и пожилой мужчина, явно джентльмен. Первый боялся даже смотреть на Лизабет, такую невероятно красивую, таинственную, но строгую леди, которая за все время путешествия сказала от силы пять-шесть слов. Однако, столь красноречивые взгляды с его стороны вскоре надоели Лизабет, и она тоже повернулась к окну. Второй пассажир, пожилой джентльмен, всю дорогу читал газеты, лишь изредка бросая ироничные взгляды на Люси, когда та особенно громко восклицала от увиденного за окном.
Через три часа поезд прибыл в Лондон на железнодорожный вокзал Паддингтон, крупнейший железнодорожный узел в одноимённом районе округа Вестминстер в северо-западной части Лондона. Девушкам помог спуститься из купе все тот же пожилой джентльмен, месье ДеМериньон, француз благородных кровей. Пока ожидали носильщиков, что заняло не более пяти минут, Лизабет засмотрелась на вокзал. Здание Паддингтонского вокзала было построено для обслуживания железной дороги и обслуживало поезда с одна тысяча восемьсот тридцать восьмого года. Большая часть современного здания вокзала была построена одиннадцать лет тому назад по проекту архитектора Брюнеля.
Носильщик погрузил вещи леди на тележку и последовал за девушками, которые спокойным шагом направились к вокзалу. Выйдя из вокзала, пассажирки попали на улочку Бишопс-бридж-роуд, которая пересекала привокзальную площадь. В ряд стояли наемные кэбы, готовые отвезти пассажиров в любой район Лондона.
***
– Вы представляете, Дженкинс, - с возмущением говорила экономка, быстро шагая из стороны в сторону в синей гостиной в Винтер-Холле, - он наказал бедного Джимми, помощника нашего старшего конюха и как?...Хлыстом....вы понимаете хлыстом, как в средневековье, и за что? За то, что глупый мальчик сказал ему об отъезде миледи в Бристоль, да еще узнал, что старший конюх без разрешения мистера Шелдона отправился следом за лошадьми. Бедная Леди Лизабет, не дай ей Бог с ним встретиться в Бристоле...я даже боюсь, что он может с нею сделать, если вдруг найдет миледи.
Миссис Феррбенкс вытерла концом платочка с кружевной отделкой уголки глаз, к своему стыду она не смогла сдержать слез. Дженкинс стоял хмурый возле окна. Отдернув шторку, он следил за сборами мистера Шелдона, который в настоящий момент запрыгивал на круп своего скакуна, находясь в окружении каких-то мужчин подозрительной наружности на лошадях. Судя по всему, он раздавал им какие-то указания, жестикулируя при этом так агрессивно, что рисковал свалиться с коня. Через пару минут вся мужская компания, резко ударив пятками по крупам животных, быстро помчалась в сторону выезда из поместья, оставляя после себя ощущение тревоги.
– Миссис Феррбенкс, возьмите себя в руки, миледи - умная девушка, думаю, что у нее есть план действий, - Дженкинс повернулся к экономке, скрестив руки на груди.
– Мне нужно отлучиться
С этими словами он вышел из комнаты, намереваясь взять у себя пальто и шляпу. Путь был неблизкий. Ему нужно было добраться до деревушки Линдон, где он собирался нанять недорогую коляску и отправиться к Лорду Уайдли, который должен был в настоящий момент находиться на отдыхе в Бате.
Глава 6
Частный пансионат, в котором расположилась молодая графиня с горничной, находился на улице Саттон-уолд-стрит в северной части Белгравии, так называемом районе Вестминстера к юго-западу от Букингемского дворца, рядом с Гайд-парком. Район Белгравия еще со времён Регентства слыл одним из самых фешенебельных в английской столице. На востоке он граничил с Мэйфэром, на западе -- с Найтсбриджем и Челси, на юге -- с Пимлико.
Следует отметить, что данное заведение нисколько не уступало фешенебельным гостиницам, расположенным в этом же районе, но и имело определенные преимущества. В пансионате проживало небольшое количество постояльцев с индивидуальным распорядком дня, с завтраками, обедами и ужинами в апартаментах, что позволяло сохранить им свое инкогнито. Посетители так же могли не бояться быть узнанными или, что было бы невероятным, замеченными кем-либо из других постояльцев, так как слуги в пансионате мадам ДеМовье были вышколены до совершенства и умело пользовались организаторским талантом. Сама мадам была обедневшей аристократкой, эмигрировавшей из Франции десять лет назад, но сумевшая встать на ноги и завести собственное доходное дело.
Лизабет все особенности этого тихого пансионата вполне устраивали, так как в ее кругах было бы неприлично принимать у себя не только сыщиков, юристов, тем более что все они были мужского пола, но и жить незамужней леди в гостинице без компаньонки.
Двухэтажное здание пансионата было выстроено в начале девятнадцатого века, архитектура которого соответствовало духу "романтизма". Внешний фасад был украшен вьющимся по стене зеленым плющом, а белые оконные стрельчатые рамы красиво выделялись на фоне зелени. Апартаменты мебелированы в разных стилях на любой вкус. Лизабет сняла небольшие апартаменты, оформленные в стиле "бидермайера" с его утонченной простотой и элегантными элементами мебели и отделки, на две недели с правом увеличения срока проживания. Правда, как она считала, апартаменты обошлись немного дороже, чем в обычной гостинице. Однако вид, открывающийся из окна на Гайд-парк, перекрывал данный недостаток с лихвой.
Люси смотрела в окно, восхищаясь нарядами леди и джентльменов, которые совершали конные и пешие прогулки по Гайд-парку в это время суток. Леди Лизабет Шелдон сидела за письменным столом из орехового дерева в маленькой комнатке, которую хозяйка пансионата назвала "кабинетом", и писала письма на белоснежной бумаге с изображением фамильного герба графа Уэлского, периодически макая пером в чернильницу. Дописав последнее, она с удовлетворением на лице перечитала их. Затем свернула листы в три раза и полила на сгиб сформированного конверта разогретый на спиртовке сургуч, приложившись своим фамильным перстнем с графским гербом, который достала из-за пазухи. Она специально сняла кольцо с пальца и повесила на золотую цепочку, так как перстень был легко узнаваем, что могло нарушить ее инкогнито.